Солдаты армии андерса в англии. Правая история: Похождения бравого генерала Андерса. Польская армия в Средней Азии

Сын дворянина (польско-немецкого происхождения). Образование получил в Варшавском политехническом институте (1913), кавалерийском училище (1915), на ускоренном курсе Академии Генштаба(1917) и курсах высшего командного состава в Варшаве (1923). В составе русской армии участвовал в 1-й мировой войне, командир эскадрона драгунского полка, капитан (1917). Участвовал в формировании 1-й польского корпуса ген. И.Р. Довбор-Мусницкого, формировал 1-й уланский полк, начальник штаба 1-й польской дивизии. В янв. 1918 участвовал в боях с красными войсками в Белоруссии. С янв. 1919 начальник штаба Великопольской армии Довбор-Мусницкот о. Сапр. 1919 командир 15-го Познанского уланского полка, во главе которого сражался во время советско-польской войны 1920. В 1921-23 стажировался во Франции. С нояб. 1925 военный комендант Варшавы. Во время поднятого сторонниками Ю. Пилсудского военного мятежа в мае 1926 остался верным правительству и оказал организованное сопротивление мятежникам. После прихода пилсудчиков к власти переведен на пост начальника штаба генерал-инспектора кавалерии, а в 1928 назначен командиром Волынской кавалерийской бригады. С 1937 командир Новогрудской кавалерийской бригады. В Польскую кампанию бригада А. входила в армию «Модлин», затем под его командованием для прикрытия Варшавы с севера создана оперативная группа. После поражения под Варшавой отошел к Львову. Командовал отдельной группой в составе группировки ген. С. Демб-Бернацкого. 22 9.1939 успешно атаковал танки противника, но затем был окружен. 24 сент. начал наступление с целью прорыва к польско-венгерской границе, 29 сент. был тяжело ранен в бою с советскими войсками и взят в плен. Содержался во внутренней тюрьме НКВД на Лубянке. 12.8.1941 была объявлена амнистия польским гражданам, а А. был освобожден еще 4 авг. В соответствии с советско-польскими соглашениями на территории СССР под командованием А. начала формироваться польская армия, в нее вошли как добровольцы, так и подлежащие призыву лица, имевшие до сент. 1939 польское гражданство. Одновременно являлся командиром 5-й дивизии (наиболее боеспособной части польской армии). Активно противился использованию частей подчиненной ему армии в боях на советско-германском фронте. В марте 1942 началась переброска войск на Средний Восток (к сент. 1942 эвакуировано ок. 114 тыс. чел.). С 12.8.1942 командующий польской армией на Востоке (АПВ), в его подчинении были 3,5,6,7-я пехотные дивизии, танковая бригада и 12-й уланский полк. 21.6.1943 АПВ преобразована во II польский корпус (под командованием А.). В дек. 1943 - апр. 1944 корпус переброшен в Италию. Участвовал в боях на «линии Густава», прославился героическим штурмом оборонительных позиций в районе Кассино, где его войска понесли огромные потери, но смогли отбросить противника и 19.5.1944 взять Кассино. Затем участвовал в боях на Адриатическом побережье, в освобождении Болоньи. Сфевр. 1945 командующий польскими войсками на Западе. После окончания войны рассматривался вариант использования польских войск для несения гарнизонной службы в Германии, но затем принято решение об их расформировании. В сент 1946 по инициативе ген. М. Жимерского военнослужащие вспомогательного корпуса (в т.ч. и А.) были лишены польского гражданства. До конца жизни возглавлял польскую общину в Англии. В соответствии с завещанием А. был погребен на военном кладбище в Монте-Кассино.

Олег Назаров
доктор исторических наук

Недавно в статье Ярослава Бутакова «Упущенные шансы Польши» («Файл-РФ», 15 августа с. г.) было точно сказано: «Из имевшихся альтернатив польская элита всегда выбирала худшую». Вот ещё один пример такого неудачного выбора. В 40-х ходил анекдот: «Что такое Вторая мировая война? Это попытка СССР, Англии и США заставить армию Андерса воевать». История этого удивительного воинского формирования началась 70 лет назад подписанием военного соглашения между СССР и Польшей.

В предвоенные годы польские военачальники и государственные деятели не скупились на громкие заявления и высокие оценки боеготовности своей армии.

18 августа 1939 года посол Польши в Париже Ю. Лукасевич уверенно обещал министру иностранных дел Франции Ж. Бонне: «Не немцы, а поляки ворвутся вглубь Германии в первые же дни войны!»

Предсказание сбылось с точностью до наоборот. Вермахту хватило четырёх недель, чтобы разгромить «непобедимую» армию Польши.

В начале сентября французский представитель, шокированный происходящим в польском генштабе, сообщал в Париж: «Здесь царит полнейший хаос. Главное польское командование почти не имеет связи с воюющими армиями... Не имеет ровно никакой информации о продвижении неприятеля».

Быстро осознав неизбежность катастрофы, польские руководители бросились спасать свои драгоценные шкуры и всё нажитое непосильным трудом. Правительство оставило Варшаву 5 сентября. Главнокомандующий Э. Рыдз-Смиглы ретировался в ночь на 7-е. 17 сентября руководство Польши бежало в Румынию. Там президент И. Мосьцицкий объявил о своей отставке.

30 сентября в Париже было сформировано польское правительство в изгнании во главе с генералом В. Сикорским. Вскоре оно объявило войну СССР, а после разгрома Франции Германией резво бежало в Лондон.

От фашистов бегством спасалась и армия Андерса. Но он в сентябре 1939 года предпочёл сдаться не немцам, а русским.

Москва, 30 июля 1941 г. Подписание соглашения, восстанавливающего дипломатические отношения между Польшей и СССР.

Наши уважили просьбу Андерса, отправив его не в концентрационный лагерь, как поступили бы немцы, а лечиться в львовский госпиталь с польским персоналом. Генерал остался доволен работой медиков. Не испытал он и затруднений в отношении встреч с посетителями.

После нападения Германии на СССР Кремль и правительство Сикорского сделали шаги навстречу друг другу, подписав 30 июля 1941 года в Москве политическое соглашение. СССР признал советско-германские договоры 1939 года «касательно территориальных перемен в Польше утратившими силу».

Дополнительный протокол к соглашению предусматривал предоставление амнистии всем польским военнопленным. Таковых насчитывалось 391 545 человек.

При освобождении всем бывшим польским военнопленным выдали единовременное безвозмездное пособие. Рядовые получили по 500 рублей, майоры и подполковники - по 3 тысячи рублей, полковники - по 5 тысяч рублей, генералы - по 10 тысяч рублей, а персонально генерал Андерс - 25 тысяч рублей. Всего было выдано пособий на сумму 15 млн рублей.

14 августа правительства СССР и Польши заключили и военное соглашение. Согласно ему на территории СССР должна была быть «в кратчайший срок» организована польская армия, части которой «будут двинуты на фронт по достижении полной боевой готовности». 22 августа на совещании в Генштабе РККА были определены пункты формирования польских воинских соединений. Штаб армии было решено дислоцировать в Бузулуке, 5-ю пехотную дивизию в Татищеве, около Саратова, 6-ю пехотную дивизию - в Тоцком (под Бузулуком), запасный полк - в посёлке Колтубановском.

Польский офицер вспоминал: «В Бузулуке штаб получил в своё распоряжение красивый дом, гостиницу для офицеров, пятикомнатный особняк для командующего армией и ряд других помещений, где разместились сборный пункт для вновь прибывающих, комендатура гарнизона, отделы штаба и отдел социальной опеки».

Генерал Андерс.

Советское руководство действовало быстро и эффективно. Чего не скажешь о поставленном во главе польской армии Андерсе. Он сделал всё, чтобы её полной боевой готовности не наступило никогда. Генерал явно не спешил принять участие в борьбе против Германии. Тем более бок о бок с частями РККА.

Поручик Е. Климковский, назначенный адъютантом Андерса, хорошо знал истинные приоритеты своего шефа. В мемуарах, опубликованных вскоре после войны (когда Андерс был жив), он писал:

«Андерс строил свои политические и военные расчёты на убеждении, что Советский Союз будет разбит, и к тому же он сам относился к нему враждебно, все его мероприятия пронизывала лишь одна мысль - переждать. В результате он как в своей официальной политике, так и в личной жизни почти с первого момента неизменно преследовал четыре основные цели: 1) как можно быстрее разбогатеть; 2) жить весело, в своё удовольствие, побольше развлекаться; 3) подыскать для себя могущественного покровителя и добиться соглашения с ним (с этой целью он всеми силами старался установить контакты с англичанами, что ему полностью удалось); 4) как можно быстрее выбраться из пределов Советского Союза».

Андерс «упорно стремился к тому, чтобы не посылать польских войск на советско-германский фронт и любой ценой сохранить их в тылу до момента, «когда Советский Союз будет разбит», или при удобном случае вообще вывести их с территории Советского Союза. Это были принципы, полностью противоречившие польско-советскому договору и военному соглашению».

На договор с СССР Андерс смотрел не как на основу для выстраивания долгих дружественных отношений между двумя государствами, а считал его вынужденным временным злом.

К советским офицерам он относился с презрением, хотя в их присутствии этого не выказывал.

Польские военнопленные прибыли на сборный пункт для вступления в армию Андерса. Осень 1941 г.

В то трудное время, когда войска Германии рвались к Москве, а бойцы Красной армии бросались под танки, чтобы ценой своих жизней остановить врага, немалое число поляков выказывало готовность воевать против немцев.

5 сентября посол польского эмигрантского правительства С. Кот писал Сикорскому из Москвы: «Офицеров, отказавшихся добровольно вступить в армию, насчитывается здесь не более двадцати».

Формирование подразделений польской армии шло быстро. Советское правительство делало всё возможное, чтобы одеть, обуть, накормить и вооружить поляков. Это происходило осенью 41-го, когда судьба советской столицы висела на волоске.

Поляки получили оружие, в котором остро нуждались бойцы Красной армии и плохо вооружённые ополченцы. Поляки получали такие же пайки, как участвовавшие в боях части Красной армии. Не участвовавшие в боях красноармейцы получали меньший паёк. Однако из уст Андерса звучали не слова благодарности, а новые просьбы и жалобы. Пайки и вооружение он считал недостаточными.

Но не Андерсу, чья алчность и бесстыдство не знали границ, было бросать упрёки советским властям. Польский генерал дважды в день устраивал пирушки, в которых принимало участие не менее десятка офицеров. Климковский вспоминал:

«Угощения было вдоволь. Самые изысканные блюда, причём в неограниченном количестве, всегда были в распоряжении собеседников, количество всевозможных напитков тоже было немалым. Ставшие популярные приёмы у генерала получили наименование "сеансов обжорства"».

В окружении генерала знали, что на государственные деньги он скупал золотые монеты и портсигары, доллары, бриллианты и иные драгоценности. Климковский писал:

«Действовал в этом направлении без зазрения совести, распоясавшись до такой степени, что скупал, конечно, на казённые деньги, драгоценности у людей, вынужденных зачастую продавать их только для того, чтобы не умереть с голоду».

Жаль, что кинорежиссёр А. Вайда не поспешил снять фильм об этих «хождениях по мукам» польских горе-вояк в СССР. А ведь фигура «генерала на белом коне», как именуют Андерса его почитатели, - одна из центральных в пантеоне героев Речи Посполитой.

Много интересного хранит в себе и официальная переписка Андерса и его окружения с лондонским правительством. 29 октября с берегов туманного Альбиона командующему польской армией в СССР была направлена инструкция под грифом «Сов. секретно».

В приложении указывалось, что разведывательную работу на территории СССР «необходимо проводить с таким расчётом, чтобы не только обслужить потребности этой войны и будущего восстания в Польше, но и создать постоянные условия для нашей разведки на Восток и на послевоенное время».

Шпионить за русскими надо было и во время войны, и после её окончания.

Польские солдаты в СССР. Весна 1942 г.

В победу СССР над Германией польские руководители не верили. Зато не гнушались брать займы, вероятно, рассчитывая на то, что после «неминуемого разгрома СССР» отдавать долги не придётся.

5 января 1942 года в отчёте министру иностранных дел Польши Э. Рачинскому посол Кот с удовлетворением сообщил:

«Предоставление нам займа в 100 млн рублей проходило в дружеской атмосфере. Чтобы успеть подписать соглашение о займе ещё в истекшем году… аппарат Наркоминдела работал в канун Нового года до поздней ночи… Наши военные утверждают, что советские власти исчисляют стоимость продовольствия, оружия и оборудования, поставляемого ими, по очень низким ценам».

Стоит прислушаться к рекомендации историка И. Пыхалова: «Сегодня, когда наши бывшие "друзья" из Восточной Европы скрупулёзно подсчитывают ущерб, якобы нанесённый им за годы "советской оккупации", российскому руководству стоило бы выдвинуть встречные претензии. И, в частности, потребовать от нынешних польских властей, официально объявивших себя правопреемниками лондонского эмигрантского правительства, возврата этих долгов».

В начале декабря, ещё до начала контрнаступления советских войск под Москвой, Сталин принял прилетевшего из Лондона Сикорского и Андерса. Эта встреча «друзей по оружию» многое прояснила.

В ситуации, когда немцы стояли у стен столицы, Андерс и Сикорский принялись доказывать Сталину, что польские части надо срочно отправить… в Иран. Там они смогли бы закончить военное обучение и, вернувшись в СССР, начать воевать с немцами вместе с Красной армией.

Но провести советского лидера полякам не удалось. Далее в записи беседы значится: «Тов. Сталин указывает, что мы не можем заставить поляков драться… Если поляки не хотят, то мы обойдемся и своими дивизиями».

Сталин понял: рассчитывать на вояк Андерса не приходится. На прощание он бросил, что если армия Андерса уйдёт за пределы СССР, то воевать ей предстоит там, где укажут англичане.

Сказано было не в бровь, а в глаз. Андерс изначально был обуреваем идеей побыстрее увести армию из СССР - в Иран или Афганистан. Там он планировал перейти под командование англичан. А те рассчитывали на поляков как на пушечное мясо.

Великобритания остро нуждалась в солдатах. У. Черчилль всю войну собирал со всего мира дивизии, которыми затыкал дыры на разных фронтах.

Тем самым британский премьер-министр спас жизни не одной тысяче своих соотечественников. Кровь за них проливали граждане других государств…

Вывести армию из СССР Андерс планировал в два приёма. Сначала он добился от Сталина согласия на перевод армии в Среднюю Азию. Андерса не остановили предупреждения советской стороны, что он выбрал плохо обжитые места. И что в непривычных для себя климатических условиях поляки рискуют стать жертвами самых разных заболеваний.

Эти предостережения Андерса не остановили. Он стремился увести солдат подальше от фронта и поближе к южной границе СССР. Историк Е. Яковлева отмечает: «Выведенные в феврале-марте в Киргизию и Узбекистан, они сразу же попали в районы распространения различных заболеваний. С наступлением жары на польские части навалился тиф, дизентерия и малярия, которые вызвали весьма высокую смертность. Так, к июню 1942 г. от эпидемии скончались около 35 00 человек… Но, видно, погибель в неравной схватке с диареей в армии Андерса считали более достойной настоящего воина, чем смерть от немецкой пули под Сталинградом в одном окопе с русским солдатом».

Солдаты 1-ой польской пехотной дивизии имени Костюшко.

Территорию СССР «борцы с диареей» оставили 19 августа 1942 года. Стоя на причале в Красноводске, они на прощанье выразили своё презрение приютившему их народу, порвав оставшиеся у них советские деньги и бросив их в воду…

Польский историк С. Штрумф-Войткевич, участвовавший в формировании армии Андерса, писал, что после выхода армии Андерса из пределов СССР «правительство генерала Сикорского потеряло очень многое. Собственно говоря, рушилась его политика. Попросту Черчилль мог теперь умыть руки, а Сталин тоже не обязан был считаться с союзником, который бросает общий фронт, нарушая соглашение и солдатское слово».

Трусливое бегство армии Андерса в разгар Сталинградской битвы ухудшило отношения между правительствами двух государств. Окончательный разрыв наступил в апреле 1943 года, когда польское эмигрантское правительство мгновенно и очень активно поддержало инициированную Геббельсом «катынскую историю».

18 апреля 1943 года «настрадавшийся» в советском плену генерал Андерс приказал отслужить мессы по душам «умученных большевиками» польских военнопленных.

В ту пору его воинство боролось за независимость Польши… в Ираке, где героически охраняло подконтрольные англичанам нефтепромыслы. Туда, как и прогнозировал Сталин, армию Андерса загнал «лучший друг поляков» Черчилль.

Благо, тогда не все поляки были такими, как Андерс. В СССР остались польские солдаты и офицеры, горевшие желанием воевать. Их возглавил подполковник З. Берлинг, заявивший: «Я останусь верным своим убеждениям бить немцев при любых возможностях, и если потребуется, то из-под знамён белого орла я уйду под красные знамёна и буду бить немцев в фуражке со звездой».

Сначала Берлинг бил фашистов во главе 1-й польской дивизии имени Костюшко, а затем возглавил 1-ю армию Войска Польского. Берлинг и его бойцы спасли честь польского оружия. Они освобождали Польшу, брали Берлин и стали единственными иностранными войсками, принявшими участие в Параде Победы, состоявшемся на Красной площади Москвы 24 июня 1945 года.

Как известно в годы Великой Отечественной войны на территории СССР формировалась «Армия Андерса», укомплектованная поляками. Точно известно, что военный союз Польши и СССР во второй мировой войне был заключен 14 августа 1941 года в Москве. Интересно, что мне не попалась на глаза дата заключения мира. Дело в том, что (это не исключено), что в момент нападения Германии на СССР Польша тоже с Советским Союзом воевала? Но это предположение… Войну СССР польское правительство в Лондоне объявило СССР во время Зимней войны. Поляки рвались в бой на заснеженные поля Суоми, очень хотели использовать сбежавший из Гданьска флот против советских транспортов, но у англичан, а ещё более того - у французов - были другие планы. Их манила мурманская железная дорога и бакинская нефть.

В общем, об этом написано много. Не вижу смысла повторяться. Польскому флоту потопить «краснопузых» не довелось. А потом и война закончилась. Французы с англичанами, долго запрягавшие, так и не запряглись.
Каковы были отношения в период с окончания Зимней войны по август 1941 года - мне не ведомо. Заключили мир или нет - не знаю. Об этом я выше и оговорился.
Впрочем это не столь важно.
Я о другом, согласно польским источниками в плен в СССР попала элита польской нации, часть из которой, якобы была расстреляна под Смоленском, и где Путин в скорбном раскаянии ползал на коленях. Пишут, что есть документы НКВД, где утверждается, то под Смоленск были отправлены не простые польские пленные, а насильники, мерзавцы, убийцы и прочая шваль…
Это тема долгоиграющая, я её упомянул лишь потому что когда стали собирать «Армию Андерса» в составе её оказались такие же мерзавцы, трусы и мародеры. Об этом я прочитал в статье Светланы Заец.
Стоявшие польские части в СССР занимались натуральным грабежом. С советскими гражданами они вели себя как с жителями оккупированной ими страны. Разбои, грабежи, отбор скота у населения и колхозов…
Сливки общества, польская элита!
СССР настаивал чтобы поляки начали воевать, но те все время находили отмазки: дескать, оружие все еще не поставлено, люди не экипированы и голодны. Сталин предложил Сикорскому полякам поработать и вырастить себе свой скромный хавчик. На что Сикорский гордо ответил, то «Армия Андерса», это не, какие-нибудь, прости господи, лапотники, а настоящие военные профессионалы.
И пока настоящие профессионалы тырили у местных жителей морковку и кур. Хваленый Ленд-лиз в СССР начал поступать только в декабре 1941 года. По логике поляков командованию РККА нужно было отобрать винтовки у тех, кто сражается в котлах приграничного сражения и отдать их полякам, чтоб тем было сподручней грабить население….
Но под нажимом англичан поляков всё же доукомплектовали, довооружили и отправили в Персию, на помощь англичанам.
Объективно нам наши союзники, включая Англию до декабря 1941 года не помогали, а наоборот ослабляли. Предполагалось, что СССР рухнет в течение нескольких недель. Англичане успели за наш счет создать Армию Андерса и вытащить её на свою территорию, не позволив задействовать в реальных боях.
Помощь от союзников в СССР пошла в декабре, когда уже всем на свете стало ясно, что немецкий блицкриг не удался!
Самим англичанам поляки тоже не были нужны. Всего из СССР в Пехлевы прибыло почти 70 тыс. человек. Их ещё доукомплектовывали. Теперь уже англичане за счет освобожденных «карпатских стрелков», которые после разгрома Польши бежали в Ливан.

Развалины аббатства Монте Кассино

А настоящий бой армия Андерса приняла возле итальянского монастыря Монте-Кассино. Это одна из самых позорных страниц военной истории наших союзников. Это Киска по-европейски.
Пусть монастырь, который по договоренности, никто не должен был занимать, союзники долбили, крошили, пока, наконец, в развалины не залезли немцы. Тогда союзники, в том числе и поляки, пошли на штурм. Позорненько пошли - потеряли 924 убитыми. Это были их самые большие потери за войну!

Польский гонист Эмиль Чех трубит в честь отступления немецких войск

Не хило все же ребята устроились. Обжирали голодающих русских в самое трудное для тех время, потом, ушли на Ближний Восток, где на просторах грядущих кебуцев, поправляли здоровье четыре года. А потом отправили чуть-чуть попозориться…
Польская элита! Профессионалы!

Которая была бы использована в войне против Германии и стать основой подконтрольных СССР польских вооруженных сил.

Наркоматом внутренних дел были отобраны 24 бывших польских офицера (три генерала, один полковник , 8 подполковников , 6 майоров и капитанов , 6 поручиков и подпоручиков), которые стремились участвовать в освобождении Польши. Часть этих офицеров (группа Зигмунта Берлинга, генерал Мариан Янушайтис) считали себя свободными от каких-либо обязательств в отношении правительства Владислава Сикорского, другие (генералы Мечислав Борута-Спехович и Вацлав Пшездецкий) заявили, что участвовать в войне на стороне СССР против Германии смогут лишь по указанию польского правительства в изгнании - «лондонского ».

По предложению Берии формирование дивизии поручили группе Берлинга. Однако, из-за опасений спровоцировать нападение Германии на СССР, решение о создании польской дивизии было принято СНК СССР и Политбюро ЦК ВКП(б) лишь 4 июня 1941 года . Именно тогда было решено к 1 июля 1941 года сформировать 238-ю стрелковую дивизию Красной Армии из поляков и лиц, знающих польский язык. Но до германского нападения на СССР 22 июня сформировать польскую дивизию не успели.

Договоренность о формировании польской армии в СССР

Нападение Германии на СССР создало новую ситуацию и побудило советское руководство пойти на сотрудничество не с какой-то отдельной группой польских офицеров, а с правительством В. Сикорского в целом.

Формирование «армии Андерса»

В беседе с уполномоченным Генерального штаба Красной Армии по формированию польской армии на территории СССР генерал-майором А. П. Панфиловым 16 августа 1941 года В. Андерс и З. Шишко-Богуш (глава польской военной миссии в СССР) указали, что польская армия будет формироваться как путём обязательного призыва , так и на добровольных началах; в первую очередь должны быть сформированы две пехотные дивизии лёгкого типа по 7-8 тысяч человек каждая и резервная часть; сроки их формирования «должны быть сжатыми с тем, чтобы обеспечить их ввод в зону боевых действий в возможно короткие сроки. Календарные сроки окончания формирования этих соединений будут зависеть от степени поступления вооружения , обмундирования и других запасов материального снабжения». Польские генералы сообщили, что обмундирование и снаряжение рассчитывают получить от Англии и США , стрелковое же вооружение и боеприпасы - от правительства СССР. Была достигнута договорённость относительно создания в Грязовецком, Суздальском, Южском и Старобельском лагерях НКВД для военнопленных призывных комиссий, в которые войдут представители польского командования, Красной Армии, НКВД СССР и медврач. Как сообщал Панфилов начальнику Генштаба , представителям Красной Армии и НКВД «в целях укрепления нашего влияния на польские формирования» предоставлялось право отвода лиц, поступающих в польскую армию.

19 августа на втором заседании смешанной советско-польской комиссии по формированию польской армии В. Андерсу и З. Шишко-Богушу (глава польской военной миссии в СССР) было сообщено, что командование Красной Армии удовлетворяет их просьбу о формировании на территории СССР двух стрелковых дивизий и одного запасного полка, срок их готовности - 1 октября 1941 г. Численность дивизий определялась в 10 000 человек каждая, запасной полк - 5 000. Майор госбезопасности Г. С. Жуков передал В. Андерсу список офицерского состава на 1 658 человек, находящихся в СССР. На этом заседании было решено дислоцировать соединения в Тоцком и Татищевском лагерях (в Чкаловской, а ныне Оренбургской, и Саратовской областях, соответственно), штаб - в Бузулуке (Чкаловской обл.).

Однако НКВД не спешил реализовывать указ об амнистии и совместное постановление СНК и ЦК ВКБ(б) от 12 августа 1941 г. В лагеря военнопленных была направлена директива Берии за № 00429, предписывающая строго поддерживать режим, военнопленным и интернированным приказывалось продолжать подчиняться ему (Берии). Особые отделения лагерей продолжали усиленно вербовать агентуру .

Призывные советско-польские комиссии прибыли в лагеря военнопленных 23 августа, и после завершения их работы 2-6 сентября подавляющее большинство поляков было направлено на формирование польской армии в Бузулук, Татищево и Тоцк. К 12 сентября туда прибыли 24 828 бывших военнопленных.

1 октября Берия сообщил, что из 391 575 польских граждан, находившихся в местах заключения и в ссылке, к 27 сентября освобождены из тюрем и лагерей ГУЛАГа 50 295 человек, из лагерей военнопленных - 26 297 и, кроме того, 265 248 спецпоселенцев. На формирование Армии Андерса к этому времени были направлены 25 115 бывших военнопленных. Туда же прибыли и 16 647 освобождённых из тюрем, лагерей и спецпоселений; ещё 10 000 человек находились в пути. К этому времени были сформированы две польские дивизии и запасной полк, укомплектованные бывшими военнопленными (23 851 человек) и, частично, отобранными поляками из числа бывших заключённых и спецпоселенцев (3 149 человек).

6 ноября Панфилов информировал Андерса о том, что общая численность его армии на 1941 год определена в 30 000 человек, и предложил ему «имеющийся в районе излишек людского состава <…> направить в соответствующие, по желанию направляемых, районы для проживания».

Во исполнение договорённостей Сталина с Сикорским Государственный комитет обороны 25 декабря принял специальное постановление «О польской армии на территории СССР», определявшее её численность (96 тысяч человек), количество дивизий (6) и дислокацию (штаб и его учреждения в Янги-Юль Узбекской ССР, дивизии в Киргизской, Узбекской и Казахской ССР).

С начала 1942 года на первый план выдвигается вопрос о сроках отправки польских дивизий на фронт. Во время поездки в места дислокации польской армии Сикорский сказал, что польская армия будет готова к бою против вермахта к 15 июня. Андерс вслед за Сикорским назвал дату 1 июня 1942 года и отверг возможность ввода в бой одной отдельной дивизии.

Части Андерса на Ближнем Востоке

1 сентября 1942 года эвакуация Армии Андерса была закончена. Всего в Пехлеви прибыло 69 917 человек, из них военных 41 103. В общей же сложности в ходе двух эвакуаций из СССР выехало около 80 тысяч военнослужащих и более 37 тысяч членов их семей. Армия Андерса, получившая к тому времени (с 12 августа) название «Польской армии на Востоке», состояла из: 3-й, 5-й,6-й, и 7-й пехотных дивизий, танковой бригады и 12-го уланского полка. (Андерс лично командовал 5-й дивизией, считавшейся самой боеспособной в армии). Национальный состав Армии Андерса был неоднороден: кроме поляков там были евреи, большое количество украинцев и белорусов (до 30 %). В Палестине к армии Андерса была присоединена 3-я дивизия карпатских стрелков, сформированная из польских солдат, сумевших после разгрома Польши бежать в Ливан, и несколько более мелких польских частей, бывших в составе английской армии. В этом новом составе армия Андерса была преобразована во 2-й Польский корпус в составе английской армии. Всего он насчитывал 48 тыс. бойцов. На вооружении корпуса было 248 артиллерийских орудий, 288 единиц противотанкового оружия, 234 единицы зенитного оружия, 264 танка, 1241 БТР, 440 броневиков и 12 064 автомобиля. Английское командование, однако, долго не желало включить в состав корпуса польские воздушные части. Впоследствии, в 1945 году, численность корпуса выросла до 75 тысяч за счет освобожденных из немецких лагерей поляков.

Состав корпуса (не считая мелких подразделений) был следующий:

• 3-я Карпатская пехотная дивизия (командующий генерал-майор Бронислав Дуч), состояла из 1-й,2-й и 3-й (добавлена в 1945) Карпатских стрелкоых бригад и 12 Подольского уланского полка;
• 5-я Кресовая пехотная дивизия «Зубры» (командир - бригадный генерал Никодем Сулик), стояла из 2-х, затем 3-х пехотных бригад (4-я Волынская, 5-я Виленская (белорусская), 6-я Львовская и с 1945 - 7-я Волынская) и 15-го Познанского Уланского полка;
• 2-я Польская Бронетанковая бригада (с 1945 Польская 2-я Варшавская бронетанковая дивизия, командир - бригадный генерал Бронислав Раковский), состояла 4-го, 6-го, 14-го Великопольского (с 1945) бронетанковых полков, 1-го Кречовского уланского полка.
• II Артиллерийский корпус, командир бригадный генерал Роман Одзерзынский: 9-й полк средней артиллерии, 10-й полк тяжелой артиллерии, 7-й полк полевой артиллерии, 7-й противотанковый полк, 7-й легкий противовоздушный полк, 8-й тяжелый противовоздушный полк.
• Другие части корпусного подчинения: 1-я Особая польская десантно-диверсионная рота; Особый Карпатский Уланский полк; медицинские, интендантские и т. д. части.

2-й Польский корпус в Италии

Польский трубач у развалин Монте-Кассино.

В январе 1944 года корпус отправлен на итальянский фронт в составе 8-й Британской армии. С января по май 1944 года силы союзников трижды безуспешно пытались прорвать в районе Монте-Кассино немецкую оборонительную линию Густава, прикрывавшую Рим с юга. 11 мая начался четвёртый общий штурм, в котором принял участие 2-й Польский корпус (в 22-01 роте артиллерийского обеспечения которого «служил» медведь Войтек). К 18 мая после недельных ожесточённых боев линия Густава была прорвана на участке от монастыря Монте-Кассино до побережья. Превращённый в крепость монастырь был оставлен германскими частями, и польский отряд водрузил над его развалинами национальное бело-красное знамя. Таким образом, был открыт путь на Рим, взятый 4 июня. Под Монте-Кассино корпус потерял 924 человека убитыми, 4199 ранеными (всего за войну 3 тыс. убитых, 14 тыс. раненых). После этого польский корпус в течение года почти непрерывно сражался в Италии, вновь отличился под Анконой и закончил свой боевой путь в апреле 1945-го участием во взятии Болоньи . До 1946 г. корпус оставался в качестве оккупационных сил в Италии, затем был переправлен в Великобританию и там распущен. Большинство его бойцов, как и сам командующий, не пожелали возвращаться в коммунистическую Польшу и остались в эмиграции.

В 1946-1949 годы некоторые бывшие военнослужащие армии Андерса (в основном, украинцы и белорусы) вернулись на родину в Западную Белоруссию, Западную Украину и Литву , в основном из Великобритании. В 1951 г. их (более 4,5 тыс. человек, включая членов их семей) сослали на спецпоселение в Иркутскую область , где они находились до августа 1958 г.

Армия Андерса в литературе и народном творчестве

Реальная боевая судьба солдат Андерса от советских людей скрывалась. Между тем для поляков, наоборот, символом героизма стал штурм Монте-Кассино; подвиг солдат Андерса воспет в известной песне «Красные маки на Монте-Кассино » (музыка Альфреда Шютца, слова Феликса Конарского), первые куплеты которой были сочинены ещё во время штурма. В русской неподцензурной поэзии тема андерсовской армии нашла отражение в «Песенке» Иосифа Бродского , написанной под влиянием «Красных маков на Монте-Кассино», стихотворении Натальи Горбаневской «Как андерсовской армии солдат…» и др.

См. также

Примечания

Видеоматериалы

• «Красные маки на Монте-Кассино» в исполнении Адама Астона, 1944

Литература

• Военное соглашение между Верховным командованием СССР и Верховным командованием Польши 14 августа 1941 г.
• Заявление А. Я. Вышинского представителям англо-американской печати в Москве
• Материалы международной научно-практической конференции, посвящённой 60-летию формирования польской армии под командованием Владислава Андерса в г. Бузулуке Оренбургской области (24-26 октября 2001);
• Лебедева Н. С. Армия Андерса в документах российских архивов . // Репрессии против поляков и польских граждан. Вып. 1. М.: Звенья, 1997. С. 176-196.
• А. В. Чевардин «Судьба польских спецпереселенцев (1941-1943) в Уральском регионе»
• «Красные маки на Монте-Кассино» (с переводом и комментариями)
• Климковский Е. Я был адъютантом генерала Андерса . - М.: Издательство МЭИ, 1991.
• Грибовский Ю. «Белорусы в Польском войске в СССР, Польской армии на Востоке, Втором польском корпусе (1941-1947)» (белор.)
• Гутман И.

«... Генерал первым подавал своему окружению пример шляхетского поведения. Писатель и журналист Александр Кривицкий, друг Константина Симонова, бравший у Андерса интервью в декабре 1941 года в гостинице «Москва», вспоминает:
«Генерал Андерс стоял передо мной во весь рост уже во френче, застегивая поясной ремень и поправляя наплечный. Он пристегнул у левого бедра саблю с замысловато украшенным эфесом - наверное, собирался на какой-то прием. Его распирало самодовольство.
- Пока русский провозится с кобурой и вытащит пистолет, поляк вырвет из ножен клинок и… дж-и-ик ! - Андерс картинно показал в воздухе, как легко и быстро он управится с саблей и противником.
- Но, господин генерал , - по возможности спокойно сказал я, - несмотря на такое ваше преимущество, мы давно воюем, а вы еще держите саблю в ножнах, - он метнул на меня взгляд, из серии тех, какие должны убивать ».»

У русского человека такое поведение вызовет улыбку, но не таковы поляки: Андерс совершенно серьёзно решил обвести вокруг пальца Иосифа Виссарионовича.

«... Идет декабрь 1941 года.
Андерс понимает, что судьба будущего Войска Польского и его судьба зависят от Сталина. Он не хочет, чтобы поляки воевали на Восточном фронте бок о бок с советскими частями, его тайная мечта как можно скорее собрать из советских лагерей всех поляков, избавить их насколько возможно от бытовых и продовольственных неурядиц на чужбине и каким-то образом добиться от Сталина, чтобы им была предоставлена возможность (невероятная в истекающей кровью стране!) эвакуироваться в Среднюю Азию, а оттуда на Ближний Восток под командование англичан, поближе к Европе, к Лондону, где сидит польское правительство в изгнании. Он в глубине души ужасается, что полякам придется вести изнурительные бои с немцами в России, но ему одновременно надо внушить Сталину, что поляки храбрые воины, что они готовы сражаться за родную Польшу, не щадя жизни.
Оба генерала сыплют воинственными фразами, думая, что маршал Сталин примет их слова за чистую монету.
«Мы все без исключения любим свою Отчизну и хотим войти в нее первыми, хотим как можно скорей отправиться в бой » (Андерс). «Мы хотим, чтобы удар наш был силен. Только тогда мы достигнем своей цели - поднимем боевой дух не только среди наших солдат, но прежде всего в Польше. Быть может., нам удастся сформировать часть армии в Иране, а потом она вместе с теми частями, что остаются в СССР, пойдет на фронт » (Андерс).
Ему вторил генерал Сикорский:
«Я предлагаю вывод всей армии и всего людского резерва в Иран, где климат, а также, несомненно, обеспеченная нам американо-английская помощь, возможно, дадут людям за короткое время прийти в себя, и мы сформируем сильную армию. Армия эта затем вернется сюда на фронт, чтобы занять на нем свое место. Это согласовано с Черчиллем. Со своей стороны, я готов официально заявить, что армия вернется на русский фронт и что она может быть усилена несколькими британскими дивизиями ».
Вот аж как забалтывались два польских говоруна, не понимая того, что Сталин видит их двоедушную игру.
Советский вождь сразу же осознает, как поляки жаждут «скорее отправиться в бой» и «войти» в Польшу «первыми», и сразу же дает понять польским краснобаям, что понял всю их жалкую дипломатическую игру - и его ответ полякам напоминает нам диалоги шекспировских трагедий:
«Я человек опытный и старый. Я знаю, что если вы выйдете в Иран, то сюда уже не вернетесь. Вижу, у Англии полно работы, и она нуждается в польских солдатах ».

Андерс начинает торговаться - просит увеличить количество пайков для поляков, просит оружия, транспорт, обмундирование, но Сталину уже ясно, что Андерс хочет войти в Польшу, освобожденную чужими руками, как ее «освободитель». Да и сам генерал в мемуарах не скрывает того, что он хотел обвести Сталина вокруг пальца:
«Наступление в Европе , - думал Андерс, разговаривая со Сталиным, - должно пойти через Балканы, что было бы приятнее всего для Польши, потому что в момент разгрома немцев (нашими войсками! - Ст. К.) на территорию Польши вошли бы сила западных государств и польская армия ».
Прочитав эти затаенные мысли шляхтича, Сталин с присущей ему прозорливостью и прямотой подвел итог их дискуссии:
«Если поляки не хотят воевать, пусть уходят. Мы их держать не станем. Если хотят, пусть уходят… Мне 62 годя, и я знаю: где армия формируется, там она и остается… Обойдемся и без вас. Можем всех отдать. Сами справимся (не забудем, разговор идет в декабре 1941 года! - Ст. К). Освободим Польшу и тогда отдадим вам ее »…