Легенда о любви в большом. Билеты на балет «Легенда о любви. Легенда больше, чем любовь

“Легенда о любви”. Мехмене Бану – Светлана Захарова. Фото – Дамир Юсупов

В Большом театре прошли премьерные показы возобновления легендарного балета Юрия Григоровича.

«Легенда о любви» – больше, чем балет в общепринятом смысле этого жанра. С «Легенды», как с вагнеровского «Тристана», началась новая веха в истории балета как особой формы театра. «Легенда» спаяла форму классического танца с художественной глубиной драматургического слова без посредничества навязшей в зубах пантомимы и обреченного на рефлекторное подражание драме – драмбалета.

Одним только танцем, почти без декораций, в аскетичных костюмах, напоминающих обычные трико для балетного класса, Григорович рассказывает историю самоотречения и мести за самопожертвование, историю боли и возмездия за великодушие, историю любви, которая сильнее жалости к самому себе.

Будучи молодым балетмейстером, Григорович впервые затрагивает тему земной Власти, которая бессильна перед силами более Великими. Эта тема найдёт своё отражение в гениальном «Иване Грозном» на музыку С. С. Прокофьева и ни в одном другом балете не будет препарирована столь грандиозно и безжалостно.

Не удивительно, что сегодня и «Иван Грозный», и «Легенда о любви» смотрятся абсолютно свежо, пластические решения, найденные почти полвека назад, не поблекли до сих пор. До сих пор грандиозные сцены шествия и погони составляют психиатрическую ось спектакля, повествующего обо всех видах любовной страсти – о том, к чему до Григоровича балетный театр даже боялся приближаться!

Достаточно вспомнить фантастическую сцену пронзительно-«инфракрасного» монолога Мехмене Бану в III акте балета, в которой она мечтает о Ферхаде как о властном, почти жестоком повелителе. Ведь это чистейшей воды психоаналитическое откровение женщины-руководителя, уставшей от покорности подчиненных и мечтающей чуть ли не о мазохистском наслаждении властью настоящего мужика. И в этом ключе трагедия царицы звучит не как обделенное благодарностью самопожертвование сестринской любви, а как трагедия самообмана: вряд ли Ферхад смог бы стать героем именно её романа.

Однако само отречение Ферхада от Ширин в пользу чувства собственного достоинства вызывает сомнения в том, что придворный художник – всего лишь влюбленный юноша! Он отвергает не помилование царицы: он отказывается от женской жалости, и этот смысл поступка главного героя балета намного живописнее и правдоподобнее социально-коммунальных обязательств, которые якобы становятся главной причиной отказа главного героя от любимой женщины и недурного житья при дворе её сестры.

Чувство собственного достоинства, внутренней свободы от внешнего давления – тема, которая займёт главное место в балете «Спартак», отразившись в образах двух главных антагонистов. В «Легенде» композиция образов лишена шахматной гармонии и полностью посвящена «анатомии страсти», которая и составляет удивительное переплетение сокровенного сексуального безумия с внешней благопристойностью.

Удивительным воплощением этой магнетической загадки Востока становятся не только внутренние монологи героев, уникальный любовный дуэт Ферхада и Ширин без единого прикосновения артистов друг к другу (!), неожиданно ёмкие и также без прикосновений трио главных героев в лучах прожекторов в кромешной тьме посреди огромного скопления людей (слуг, военных, всадников, стражи!), но и фантастический слепок садо-мазохистской амбивалентности – уникальный образ Визиря.

Визирь – один из самых загадочных персонажей «Легенды»: инфернально вырисованная пластика хищника, способного разорвать любого на пути обожаемой им повелительницы, не только напоминает нам о том, что «короля делает свита», но и о том, что личные эмоции, личные мотивы и привязанности составляют основу не только любого деспотичного режима, любого самодержавного абсолютизма, но и любой якобы более устойчивой и справедливой формы государственного устройства – демократического правления.

Грубо говоря, оставаясь в горе, Ферхад фантастически повышает свой политический рейтинг, и если проявить немного фантазии, то нетрудно догадаться, кто стал бы следующим «президентом» в этой сказочной стране, в которой любовь царицы к своей сестре лишает последнюю даже надежды на личное счастье, а любовь придворного художника к самому себе и к своему реноме в глазах соплеменников делает несчастными сразу двух женщин.

Ведь, согласитесь, сложно вообразить, что в некой восточной стране не нашлось профессиональных камнетёсов, способных обеспечить долину водой. Следовательно, ничто иное, кроме беспримерной гордыни и оголтелого эгоизма, не управляет поступками художника Ферхада. В этом упрямстве убедительно отражается запредельное самомнение, свойственное непризнанным художникам, и эту сложную ипостась совсем неоднозначного образа «Легенды» ни исследователи, ни зрители никогда не замечают…

Партия Мехмене Бану, на мой взгляд, – лучшая партия Светланы Захаровой на сегодняшний день. Ни в Эгине, ни в классических партиях (Жизель, Китри, Одетта-Одиллия, Аврора и пр.) изысканные данные и феноменальная школа выдающейся (если не сказать главной!) балерины наших дней никак не достигали контекстной феноменальности («красиво и – слава богу»).

Мехмене Бану в послужной коллекции балерины стала своеобразным озарением: техника словно исчезла, а на первый план вышла драма – внутренний надрыв, выраженный в угловатой пластике этой партии, нашел экспрессивно точное выражение в изысканно ретушированной самодостаточности балерины.

Ведь не секрет, что сложные взаимоотношения Светланы Захаровой с классическим наследием, в интерпретации которого форма у балерины всегда превалировала над содержанием, корнями уходят в личную индифферентность танцовщицы к судьбам и переживаниям «оживляемых» ею героинь. И только партия царицы, разрываемой социально-кармическими противоречиями, вдруг вспыхнула в исполнении Захаровой новым, не виданным ранее заревом – пламенем настоящего отчаяния женщины, добровольно лишившей себя счастья ради спасения близкого человека.

“Легенда о любви”. Ширин – Анна Никулина, Ферхад – Денис Родькин. Фото – Михаил Логвинов

Своеобразным испытанием стала для нового ведущего солиста театра Дениса Родькина партия Ферхада. Мягкость линий и высота прыжка танцовщика словно очерчивали границы драматического рисунка роли, вызывая непроизвольные аллюзии с одним из лучших исполнителей этой партии – Николаем Цискаридзе.

Вместе с тем, у Родькина, несмотря на «наследственное» сходство танцевального «тембра» танцовщика с прочтением этой партии его выдающимся учителем, Ферхад получился более непосредственным, более наивным, более живым.

Скульптурная завершенность поз, невероятно свободная элевация и лёгкий огромный шаг позволили Денису Родькину создать едва ли не собственный неповторимый облик этой партии. Во всяком случае, лично я ничего подобного не видел: это было не просто технически изысканно и чисто, но художественно безупречно.

Несмотря на жесткую пластическую характеристику утонченно-романтического образа сестры главной героини – принцессы Ширин – исполнительнице этой партии Анне Никулиной удалось в этой роли выразить непокорность недюжинной натуры. Натуры, способной идти не только против воли царственной сестры, но и против культурных традиций своего социального круга. И если местами танец балерины не отличался технической аккуратностью, то с точки зрения драматургической цельности образа, к этой работе никаких претензий предъявить невозможно.

Уверен, современные зрители даже не задумываются о том, что беспечная бестактность Ширин по отношению к сестре, спасшей ей жизнь, в рамках любой системы координат не выдерживает никакой критики, а с точки зрения этической безупречности, – просто криминально недопустима. Нарушение родственных, кровных связей в восточных культурах – немыслимо и воспринимается как предательство.

В этом балете Григоровича, как в любом философски глубоком произведении, нет однозначно хороших и безнадёжно плохих: в нём живые характеры и живые судьбы, в нём немыслимые эмоционально-этические противоречия Востока во всем их уникальном художественно-культурном противоборстве форм и смыслов…

В графике танцевальных характеристик героев, связанных с Властью, отчётливо прослеживаются пластические аллюзии на солярный символ свастики, а «гусиный шаг» Мехмене Бану оттеняется зловещей тенью пернатого хищника, на прямолинейных ассоциациях с которым построена партия Визиря.

“Легенда о любви”. Визирь – Виталий Биктимиров. Фото – Михаил Логвинов

Виталий Биктимиров превосходно справился с рисунком партии безымянного, и от этого еще более зловеще противоречивого и верного слуги Мехмене Бану. Единственное, чего, на мой взгляд, не хватило артисту, – это сладострастной эмоциональности в сценах шествия и погони. Агрессивная демоничность, блестяще продемонстрированная танцовщиком, – лишь внешняя оболочка этой сложной партии.

Но даже внешне корректная подача этого образа заставила вспомнить лучшего на моей памяти исполнителя этой роли – Гедиминаса Таранду, едва ли не впервые отчётливо показавшего собственный мотивационный каркас и уникальное психологическое развитие этого образа, заставив зазвучать партию Визиря наравне с партиями главных героев.

Сегодня трудно представить, что подобное творение молодых авторов (композитору Арифу Меликову на момент премьеры балета было всего 27 лет, а Юрию Григоровичу – 34 года) стало возможным на одной из главных сцен Советского Союза в 1961 году!

Новая редакция балета 1965-го года была создана для Большого театра уже после смерти автора либретто Назыма Хикмета (умер в 1963 году в Москве) и стала первой работой тридцативосьмилетнего Григоровича в качестве главного балетмейстера главной балетной труппы СССР. Уже тогда потрясение, вызванное «Легендой о любви», было связано с откровениями, звучавшими в изумительной музыке Арифа Меликова о сладострастии к Власти и о любви Власти к самой себе, о любви как об испепеляющем душу испытании и о невинности как о беспардонности.

В нынешних премьерных показах, словно вспомнив о своём былом величии, красиво, сочно, точно, ярко и мощно прозвучал оркестр Большого театра под управлением Павла Сорокина. Местами лично мне не хватало чуть более живых темпов (особенно тягучим показалось мне исполнение во время прямой трансляции балета), но в целом это была восхитительная передача подлинного духа музыки.

Неясно, что сегодня мешает увидеть в шедевре Меликова-Григоровича-Вирсаладзе-Хикмета вневременную притчу о непостижимости человеческой души, о несоположимости одержимых властью характеров и о трагедии, к которой приводит столкновение интересов внутренне сильных и свободных людей.

Кроме философских, психоаналитических и художественно-революционных смыслов, считываемых в этом балете, сегодня можно легко увидеть в нём предвосхищение конфликтов внутри самого театра, разгоревшихся во второй половине 80-х прошлого века между балетмейстером, поддерживаемым верной ему балетной молодежью, и мэтрами театра, возглавляемыми, по иронии судьбы, одним из бессменных исполнителей партии Ферхада – Александром Богатырёвым…

Болезненный поиск самого себя, новых выразительных средств и пластических решений всего через десять лет приведёт Ю. Н. Григоровича к созданию второго шедевра, посвященного природе Власти, – балета «Иван Грозный», через год после появления которого разразится настоящий творческий кризис – тотальное самоповторение балетмейстера в крутом художественном пике плоской сценической бесперспективности балета «Ангара»…

Очень часто сегодня предвзятость и лицемерное целомудрие мешает видеть нам в шедеврах прошлого не только то, что заложено в них творческой волей их авторов, но и то, что выразилось посредством божественного озарения, ниспосланного вдохновением свыше.

Любое насилие над тонким миром нашего бытия – над этическими, нравственными или религиозными нормами – чревато личным крахом того, кто восстаёт против самого себя, подчиняясь разрушительной внешней манипуляции.

Не по той ли причине насилие над этическими императивами приводит к личному фиаско и Мехмене Бану, и Ивана Грозного? Не по той ли же причине в творчестве балетмейстера стал возможным такой художественный провал, как балет «Ангара»?.. Не по той ли же самой причине сегодняшняя публика так близорука к романтическим откровениям великого балетмейстера, воплощавшего в каждом своём творении только ту музыку, которая говорила о драматургии конфликта больше, чем слова?

Почему мы, нынешние, до сих пор никак не поймём, что каждый настоящий Художник в своих лучших произведениях всегда рассказывает только о своём собственном жизненном опыте, о своих собственных переживаниях, о своем личном месте в Мироздании, – всегда и только – о Самом Себе…

Александр Курмачев

Автор музыки к балету Ариф Меликов

Действующие лица:

Ширин. Ферхад. Мехменэ Бану. Визирь. Незнакомец. Друзья Ферхада. Участники танца золота, танца шутов, танца девушек.

Действие первое

Картина первая. Принцесса Ширин, младшая сест-ра царицы Мехменэ Бану, опасно больна. Царица и ее при-ближенные погружены в глубокую печаль. Даже самые ис-кусные лекари не в силах помочь больной принцессе.

В покои царицы приводят незнакомца, одетого в про-стую одежду. Он узнал о болезни сестры царицы и уверен в могуществе своего врачевания. Впервые за много месяцев лицо Мехменэ Бану осветилось надеждой.

Она предлагает незнакомцу за исцеление любимой сестры драгоценности, но тот с презрением отвергает их. Удивленная царица снимает с головы свою корону и про-тягивает ее незнакомцу. Но и это бесценное сокровище не привлекает его внимания.

«Чем же отплатить тебе за спасение сестры?» — спра-шивает Бану.

И незнакомец требует неслыханной платы: царица должна расстаться со своей сверкающей красотой. Потря-сенная этим требованием, мучительно борясь с потоком нахлынувших мыслей и чувств, царица во имя любви к сест-ре соглашается.

Незнакомец произносит заклинания, движения его странны, непонятны; мгновенье, другое — и царевна Ширин подымается с ложа, над которым недавно витала смерть. С удивлением она вглядывается в лицо Мехменэ Бану и не узнает в этой обезображенной женщине своей сестры-кра-савицы.

Картина вторая. Придворный художник Ферхад и его друзья закончили роспись дворца. Приближается при-дворная процессия. Это Мехменэ Бану и Ширин в окруже-нии свиты, возглавляемой преданным царице визирем, на-правляются к новому дворцу.

Сестры видят Ферхада. В их сердцах зажигается лю-бовь к юноше. В нем же с первого взгляда ответное чувство возникает к Ширин.

Процессия удаляется. Ширин тайно возвращается, желая вновь увидеть прекрасного юношу.

Действие второе

Картина первая. Мехменэ Бану охвачена страстью к Ферхаду. Ни игры шутов, ни придворные танцовщицы — ничто не может отвлечь ее мыслей от прекрасного юноши.

Оставшись одна, Мехменэ Бану предается отчаянию, понимая, что теперь ей, утратившей красоту, недоступна любовь Ферхада.

Картина вторая. Ширин мечтает о счастье с люби-мым. Она полна тревожного и радостного ожидания встре-чи. Ферхад проникает в покои Ширин. И влюбленные, за-быв обо всем, отдаются своему чувству.

Боясь, что их разлучат, Ферхад и Ширин бегут из дворца. Выследивший их визирь сообщает о происшедшем царице. Терзаемая ревностью, Мехменэ Бану приказывает схватить влюбленных.

Воины визиря исполняют волю царицы. Тщетны моль-бы влюбленных даровать им счастье. Мехменэ Бану ставит перед Ферхадом условие: он получит Ширин лишь тогда, когда сумеет пробить гору, закрывающую путь воде. Влюбленные прощаются друг с другом. И Ферхад, вынужденный подчиниться жестокому приказу, отправля-ется в горы.

Действие третье

Картина первая. Народ томится от жажды. С каждым днем иссякает поток воды — источник жизни.

Картина вторая. В мечтах Ферхаду кажется, что он уже пробил гору, открыл дорогу воде, в плавном течении которой ему видится Ширин...

Картина третья. Безответное чувство мучит царицу. В своих мечтах она вновь прекрасна и Ферхад любит ее.

Ширин нарушает уединение Мехменэ Бану, возвра-щая ее к действительности. Она молит сестру вернуть Фер-хада.

Мехменэ Бану больше не хочет мешать счастью влюб-ленных. Сестры, сопровождаемые свитой, отправляются в горы.

Картина четвертая. Великая надежда привела в горы людей. Если Ферхад совершит свой подвиг, то их жизнь будет спасена. В окружении свиты появляются Мех-менэ Бану и Ширин. Влюбленные бросаются друг к другу, упоенные счастьем встречи.

Мехменэ Бану разрешает Ферхаду оставить гору. Она готова отдать ему Ширин. Но Ферхад не может уйти, не может предать светлую надежду народа. Это понимают и Ширин, и царица. Они склоняются перед Ферхадом, пожер-твовавшим личным счастьем ради того, чтобы принести сча-стье людям.

Часть 28 -
Часть 29 -
Часть 30 - История балета:Возвращение легенды.Почему балет «Легенда о любви» и спустя 50 лет трогает сердца.

Легенда о любви

Постановщиком замечательного спектакля «Легенда о любви» является Ю. Григорович, музыку к нему написал А. Меликов. В Мариинском театре шумная премьера состоялась в 1961 году, а четырьмя годами позже зрители смогли ее увидеть уже в ГАБТ. Спектакль продержался в репертуаре на протяжении тридцати четырех лет, билеты на него никогда подолгу не задерживались в кассах театра. В нем неоднократно менялись исполнители, изменилось и отношение к самой постановке. Сначала ее признавали едва ли не сексуальной революцией в искусстве балета, но со временем она стала восприниматься гораздо спокойнее.

Обновленный вариант спектакля был представлен в 2014 г., Большой театр снова ввел его в свой репертуар. Сказочный сюжет повествует о прекрасной царице Мехменэ Бану, пожертвовавшей своей красотой ради спасения жизни сестры. Она вынуждена скрывать под паранджой свое лицо, и страдать от любви к Ферхаду, молодому художнику. Заказав билеты на эту прекрасную постановку, зрители смогут узнать, чем же закончилась эта история.

Постановщикам удалось создать замечательный спектакль, публика обязательно оценит прекрасную музыку, прекрасное оформление и великолепное исполнение партий лучшими солистами труппы.

Ариф Меликов
Легенда о любви
Балет в трех действиях 12+

Продолжительность — 2 часа 50 минут.
Спектакль идет с двумя антрактами.

Либретто Назыма Хикмета и Юрия Григоровича

Хореограф-постановщик — Юрий Григорович
Художник-постановщик — Симон Вирсаладзе
Художник по свету — Михаил Соколов
Дирижер-постановщик — Павел Сорокин

Во дворце царицы Мехменэ Бану царит глубокая скорбь - умирает ее младшая сестра принцесса Ширин. Придворные и Визирь - в страхе, царица - в отчаянии. Воины вводят Незнакомца - он берется излечить принцессу. Мехменэ Бану сулит ему золото, но тот отказывается. Царица готова отдать ему корону, но и корона не нужна Незнакомцу. Пусть Мехменэ Бану ради спасения сестры откажется от своей красоты. После мучительных колебаний царица соглашается. Незнакомец возвращает Ширин к жизни. Она встает со смертного ложа и с ужасом глядит на обезображенное лицо сестры, не узнавая ее.

Сад дворца, построенного для Ширин. Ферхад и его друзья заканчивают роспись арки. В сопровождении свиты шествуют Мехменэ Бану и Ширин - они прибыли для осмотра дворца. Взоры сестер прикованы к художнику Ферхаду: они поражены его красотой. Высокие гости удаляются. Ферхад недолго остается один - Ширин пришла тайком, чтобы познакомиться с юношей, пленившим ее сердце. В своем первом дуэте молодые люди даже не касаются друг друга - так велики преграды, разделяющие их.

Над иссохшим источником собрался народ. Чтобы добыть воду, нужно пробить огромную гору. Издалека носят воду только во дворец.

Покои Мехменэ Бану. Страстная, тайная любовь царицы к Ферхаду терзает ее сердце. Потерянная красота не оставляет надежды на взаимность. Напрасно Визирь пытается развлечь ее танцами придворных танцовщиц и шутов. Горе царицы беспредельно.

Покои Ширин. Любовь Ферхада сделала Ширин счастливой. Ферхад проникает во дворец, и дуэт влюбленных полон согласия и страсти. Не желая расставаться с любимым, Ширин соглашается на побег из дворца. Узнав об этом, Визирь сообщает новость царице. В гневе и ревности Мехменэ Бану приказывает изловить беглецов. После погони влюбленных настигают. Ширин молит сестру не разлучать ее с Ферхадом. Царица в обиде и гневе ставит перед Ферхадом невыполнимую задачу: только пробив гору и дав людям воду, он получит Ширин в жены. Прощание любимых полно горечи. Ферхад идет к горе.

Покои Мехменэ Бану. Царица не находит себе места. Она мучительно любит Ферхада и мечтает о нем. В ее грезах возникает дуэт, где Ферхад является Мехменэ Бану в царственном обличье. Ей чудится, что она снова прекрасна, Ферхад полюбил ее, и она обрела счастье. Мечты прерывает появление Ширин. Она не хочет жить без любимого. Она умоляет сестру простить Ферхада. Все направляются в горы.

Горы. Великая надежда привела сюда людей. Каждый удар кирки Ферхада отзывается в их сердцах. Во главе свиты появляются Мехменэ Бану и Ширин. Ферхад надеется, что Ширин останется с ним. Но коварная царица предлагает Ферхаду спуститься с горы и во дворце быть счастливым с любимой. Но Ферхад не может обмануть надежды людей. Он будет долбить гору до тех пор, пока народ не получит воду. Ширин смиряется, прощается с любимым и вместе с сестрой покидает горы.

Ночь. Загораются звезды. Ферхаду кажется, что из древней скалы начинает струиться вода. И вместе с ней в мечтах Ферхада возникает Ширин.

Замечания:

1. Вскоре после премьеры хореограф перенес финальную картину «видения воды» в начало третьего акта, где она предшествует картине в покоях Мехменэ Бану и ее дуэту с Ферхадом.

2. В отличие от Петербурга в Большом театре картина «перед источником» перенесена Григоровичем из начала второго акта в начало третьего, предшествуя картине «видения воды». Тем самым, все «народные картины» там собраны воедино.

Старшее поколение хорошо помнит Назыма Хикмета. Турецкий поэт, революционер-идеалист, после преследования на родине переехал в СССР. Писал стихи, прозу и неортодоксальные пьесы, одной из которых была «Легенда о любви», основанная на старинной легенде о любви Ферхада и Ширин.

Когда азербайджанский композитор Ариф Меликов предложил Кировскому театру свой балет по этой пьесе, ему не было еще и 30 лет. Первоначальный вариант сценария дотошно пересказывал пьесу Хикмета и поэтому был забракован.

Композитор обратился к самому поэту, который позже признавался: «Мне очень хотелось принять участие в жизни балетного театра. Меня привлекают условные формы балетного искусства, открывающие возможность для глубоких художественных обобщений. Ведь искусство не зеркало, оно не копирует жизнь, оно как бы создает новую жизнь».

Новый вариант сценария, предложенный Хикметом, устроил постановщиков, и в 1960 году началась работа над новым балетом. Композитор активно дописывал требуемые сцены, которые рождались в голове хореографа. Сценарная драматургия, конечно, не была совершенной: как указывалось выше, отдельные картины меняли место и после премьеры. Музыка была эмоциональной, с нужным восточным колоритом, но на отдельное от спектакля значение не претендовала.

Все немалые достоинства балета по праву принадлежат хореографии Юрия Григоровича и сценографии Симона Вирсаладзе .

Сам же балет имел счастливую судьбу, пресса и власти старались не замечать ни остроты хореографического языка, ни многозначности содержания. Спектакль почти сразу был показан на заграничных гастролях, перенесен Григоровичем в Новосибирск, Баку, а в 1965 году и в Большой театр, собрав звездный состав исполнителей. Наталья Бессмертнова (Ширин), Майя Плисецкая (Мехменэ Бану), Марис Лиепа (Ферхад) утвердили значение «Легенды о любви», как определенной вершины достижений отечественного балета. Новые поколения артистов и по сей день ищут свое понимание неисчерпаемо прекрасных образов этого эмоционального спектакля.

А. Деген, И. Ступников

На фото: «Легенда о любви» в Мариинском театре / Наташа Разина

«Легенда о любви» - яркая, роскошная, наполненная драматургией постановка Юрия Григоровича. Балет в стиле настоящей восточной сказки, в цветах южного заходящего солнца на контрасте с темным ночным небом. В этой постановке великолепно все, начиная от хореографии гуру отчественного балета, до сюжетной линии, которая от начала до самого финала удерживает внимание зрителя, заставляя восхищаться каждым актом, действием, пластикой танцовщиков и великолепной музыкой Арифа Меликова.

Хореограф-постановщик - Юрий Григорович
Художник-постановщик - Симон Вирсаладзе
Художник по свету - Михаил Соколов
Дирижер-постановщик - Павел Сорокин

Продолжительность - 2 часа 50 минут

Действие I

Картина 1
Во дворце Мехмене Бану царит глубокая скорбь - умирает ее юная сестра Ширин. Визирь и придворные в страхе. Мехмене Бану в отчаянии.
Неожиданно появившийся Незнакомец готов спасти принцессу, но для этого Мехмене Бану должна пожертвовать своей красотой.
Ради спасения жизни сестры и во имя любви к ней Мехмене Бану принимает условие Незнакомца. Ширин возвращается к жизни.

Картина 2
На дворцовой площади молодой художник Ферхад внезапно встречается с царицей Мехмене Бану и принцессой Ширин, шествующими в окружении придворных и стражи. Сестры встречаются взглядами с Ферхадом, и в их сердцах вспыхивает любовь к юноше.
Шествие удаляется. Ферхад покорен красотой юной Ширин.
Ширин тайно возвращается на площадь в надежде вновь увидеть Ферхада. Девушку и юношу неодолимо влечет друг к другу.

Действие II

Картина 3
Мехмене Бану охвачена страстью к Ферхаду. Ничто не может отвлечь ее от мыслей о прекрасном юноше. Она в отчаянии понимает, что ей, потерявшей красоту, теперь недоступна любовь Ферхада.

Картина 4
Юная Ширин мечтает о счастье с любимым. Она полна тревожных и радостных предчувствий.
Ферхад проникает в покои Ширин, и они вместе бегут из дворца. Терзаемая ревностью, Мехмене Бану приказывает схватить влюбленных. Погоня настигает беглецов.
Тщетны мольбы влюбленных даровать им счастье. Мехмене Бану ставит перед Ферхадом невыполнимое условие: он получит Ширин, если пробьёт железную гору, закрывающую путь воды к людям.
Ферхад готов пойти на этот подвиг во имя любви. Он прощается с Ширин.

Действие III

Картина 5
Ферхад в горах. Ему видится, что он открыл дорогу воде, и перед ним возникает образ любимой Ширин.

Картина 6
Страсть к Ферхаду и угрызения совести мучают царицу Мехмене Бану. В своих мечтах она вновь прекрасна, и Ферхад любит ее.

Вбежавшая Ширин разрушает грезы Мехмене Бану и молит сестру не наказывать Ферхада, которого она любит. Мехмене Бану как никто понимает это чувство и принимает последнее решение. Они устремляются из дворца.

Картина 7

Люди, услышавшие о деянии Ферхада, в надежде приходят к нему в горы.

В окружении свиты появляются Мехмене Бану и Ширин. Влюблённые бросаются навстречу друг другу. Принцесса пытается скорее увести его отсюда. Но Ферхад, видя немую мольбу людей, умирающих от жажды, решает остаться в горах, чтобы совершить подвиг во имя любви к людям и Ширин. Все склоняются перед великим самопожертвованием Ферхада.