Кто такие эмпирики и рационалисты. Эмпиризм и рационализм — основные методологические направления в философии Нового времени

Контрольная работа по философии.

Тема: «Эмпиризм и рационализм в философии Нового времени»

1. Характерные черты эмпиризма философии Нового времени….с. 3 – 6
2. Рационализм философии Нового времени….с.6 – 8
3. Отличия и взаимосвязь чувственного и рационального в научном познании….с.8 – 11
4. Заключение….с.12

1. Характерные черты эмпиризма философии Нового времени.

Европейскую философию 17 века условно принято называть философией Нового времени. Данный период отличается неравномерностью социального развития. Так, например, а Англии происходит буржуазная революция (1640-1688). Франция переживает период рассвета абсолютизма, а Италия вследствие победы контрреформации оказывается надолго отброшенной с переднего края общественного развития. Общее движение от феодализма к капитализму носило противоречивый характер и часто принимало драматические формы. Расхождение между силой власти, права и денег приводит к тому, что сами жизненные условия для человека становятся случайными. В силу всего перечисленного, философия Нового времени не является тематически и содержательно однородной, она представлена различными национальными школами и персоналиями. Но, несмотря на все различия, сущность философских устремлений у всех одна: доказать, что между фактическим и логическим положением дел существует принципиальное тождество. По вопросу о том, как реализуется это тождество, существую две философские традиции: эмпиризм и рационализм.

Успешное освоение природы в рамках капиталистического способа производства было немыслимо без развития наук о природе, а претворение в жизнь новых социально-политических идеалов предполагало иную, по сравнению с теоцентризмом, модель человеческого участия в переустройстве мира. Новое время входило в жизнь и развивалось под лозунгами свободы, равенства, активности индивида. Главным орудием реализации этих лозунгов явилось рациональное знание. Один из классиков философии Нового времени, Ф.Бэкон, выразил это в ставшем знаменитым утверждении: «Знание есть сила, и тот, кто овладеет знанием, тот будет могущественным». Сын высокопоставленного английского сановника, Бэкон и сам стал со временем государственным канцлером Англии. Главный труд Бэкона - «Новый Органон»(1620). Название это показывает, что Бэкон сознательно противопоставлял свое понимание науки и ее метода тому пониманию, на которое опирался «Органон» (свод логических работ) Аристотеля. Другим важным сочинением Бэкона была утопия «Новая Атлантида».

В согласии с передовыми умами своего века Бэкон провозгласил высшей задачей познания завоевание природы и усовершенствование человеческой жизни. Но это практическое в последнем счете назначение науки не может, по Бэкону, означать, будто всякое научное исследование должно быть ограничено соображениями о его возможной непосредственной пользе. Знание - сила, но действительной силой оно может стать, только если оно истинно, основывается на выяснении истинных причин происходящих в природе явлений. Лишь та наука способна побеждать природу и властвовать над ней, которая сама «повинуется» природе, т. е. руководится познанием ее законов.

Поэтому Бэкон различает два вида опытов: 1) «плодоносные» и 2)«светоносные». Плодоносными он называет опыты, цель которых - принесение непосредственной пользы человеку, светоносными - те, цель которых не непосредственная польза, а познание законов явлений и свойств вещей. Недостоверность известного доселе знания обусловлена, по Бэкону, ненадежностью умозрительной формы умозаключения и доказательства. Как уже говорилось, творчество Бэкона характеризуется определенным подходом к методу человеческого познания и мышления. Исходным моментом любой познавательной деятельности являются для него прежде всего чувства. Поэтому его часто называют основателем эмпиризма - направления, которое строит свои гносеологические посылки преимущественно на чувственном познании и опыте. Принятие этих гносеологических посылок характерно и для большинства других представителей английской философии Нового времени. Основной принцип этой философской ориентации в области теории познания выражен в тезисе: «Нет ничего в разуме, что бы до этого не прошло через чувства». Понятия добываются обычно путем слишком поспешного и недостаточно обоснованного обобщения. Поэтому первым условием реформы науки, прогресса знания является усовершенствование методов обобщения, образования понятий. Так как процесс обобщения есть индукция , то логическим основанием реформы науки должна быть новая теория индукции.

До Бэкона философы, писавшие об индукции, обращали понимание главным образом на те случаи или факты, которые подтверждают доказываемые или обобщаемые положения. Бэкон подчеркнул значение тех случаев, которые опровергают обобщение, противоречат ему. Это так называемые негативные инстанции. Уже один-единственный такой случай способен полностью или по крайней мере частично опровергнуть поспешное обобщение. По Бэкону, пренебрежение к отрицательным инстанциям есть главная причина ошибок, суеверий и предрассудков.

Бэкон выставляет новую логику: «Моя логика, однако, существенно отличается от традиционной логики тремя вещами: самой своей целью, способом доказательства и тем, где она начинает свое исследование. Целью моей науки не является изобретение аргументов, но различные искусства; не вещи, что согласны с принципами, но сами принципы; не некоторые правдоподобные отношения и упорядочения, но прямое изображение и описание тел» . Как видно, свою логику он подчиняет той же цели, что и философию. Основным рабочим методом своей логики Бэкон считает индукцию. В этом он видит гарантию от недостатков не только в логике, но и во всем познании вообще. Характеризует он ее так: «Под индукцией я понимаю форму доказательства, которая присматривается к чувствам, стремится постичь естественный характер вещей, стремится к делам и почти с ними сливается». Бэкон, однако, останавливается на данном состоянии разработки и существующем способе использования индуктивного подхода. Он отвергает ту индукцию, которая, как он говорит, осуществляется простым перечислением. Такая индукция «ведет к неопределенному заключению, она подвержена опасностям, которые ей угрожают со стороны противоположных случаев, если она обращает внимание лишь на то, что ей привычно, и не приходит ни к какому выводу». Поэтому он подчеркивает необходимость переработки или, точнее говоря, разработки индуктивного метода.

Условием реформы науки должно быть также очищение разума от заблуждений. Бэкон различает четыре вида заблуждений, или препятствий, на пути познания - четыре вида «идолов» (ложных образов) или призраков. Это - «идолы рода», «идолы пещеры», «идолы площади» и «идолы театра».

«Идолы рода» - препятствия, обусловленные общей для всех людей природой. Человек судит о природе по аналогии с собственными свойствами. Отсюда возникает телеологическое представление о природе, ошибки, проистекающие из несовершенства человеческих чувств под влиянием различных желаний, влечений.

«Идолы пещеры» --ошибки, которые присущи не всему человеческому роду, а только некоторым группам людей вследствие субъективных предпочтений, симпатий, антипатий ученых: одни больше видят различия между предметами, другие - их сходства; одни склонны верить в непогрешимый авторитет древности, другие, наоборот, отдают предпочтение только новому.

«Идолы площади» - препятствия, возникающие вследствие общения между людьми посредством слов. Во многих случаях значения слов были установлены не на основе познания сущности предмета ; а на основании совершенно случайного впечатления от этого предмета.

«Идолы театра» - препятствия, порождаемые в науке некритически усвоенными, ложными мнениями. «Идолы театра» не врождены нашему уму, они возникают вследствие подчинения ума ошибочным воззрениям. Этим Бэкон существенно способствовал формированию философского мышления Нового времени. И хотя его эмпиризм был исторически и гносеологически ограничен, а с точки зрения последующего развития познания его можно по многим направлениям критиковать, он в свое время сыграл весьма положительную роль.

2. Рационализм философии Нового времени.

Рассмотрение данного вопроса необходимо начать именно с самого яркого представителя рационалистического направления - Рене Декарта. Он в восемь лет уходит на учебу в иезуитский колледж Ла-Флеш. Здесь он получил основы образования. В ряде жизнеописаний Декарта указывается, что сухое, педантичное обучение его не удовлетворяло. Отрицательное отношение к схоластическому пониманию науки и философии проявилось у него, однако, позже, когда он как военный побывал в значительной части Европы. В 1621 г. он уходит с военной службы и путешествует. Посетил Германию, Польшу, Швейцарию, Италию и некоторое время жил во Франции. Наиболее интенсивно предавался исследованиям во время своего сравнительно долгого пребывания в Голландии в 1629-1644 гг. В этот период он пишет большинство своих работ. Годы 1644-1649 были наполнены стремлением отстоять, и не только теоретически, взгляды и идеи, содержащиеся, в частности, в «Размышлениях о первой философии» и в «Началах философии». В 1643 г. в Утрехте, а в 1647 г. в Лейдене (где сравнительно долго жил Декарт) было запрещено распространение его воззрений, а его труды были сожжены. В этот период Декарт вновь несколько раз посещает Париж и думает даже о возвращении во Францию. Однако затем он принимает приглашение шведской королевы Христины и уезжает в Стокгольм, где вскоре умирает от простуды. Наиболее выдающиеся из его философских трудов - это работы, посвященные (как и у Бэкона) методологической проблематике. К ним принадлежат, прежде всего, «Правила для руководства разума», написанные в 1628-1629 гг., в которых Декарт излагает методологию научного познания. С этой работой связано и вышедшее в 1637 г. как введение к его трактату о геометрии «Рассуждение о методе». В 1640- 1641 гг. Декарт пишет «Размышления о первой философии», в которых вновь возвращается к определенным аспектам своей новой методологии и одновременно придает ей более глубокое философское обоснование. В 1643 г. выходит его труд «Начала философии», в котором полно изложены его философские воззрения.

Естествознание XVI-XVII столетий еще не формулирует эти новые принципы познания (по крайней мере без соответствующей степени общности). Оно скорее реализует их непосредственно в процессе овладения своим предметом. Если философия Бэкона является предвестником нового (его философия скорее симпатизирует естествознанию Нового времени, чем создает для него философское обоснование), то в философии Декарта уже закладываются основания (достаточно общие) новой теории света, в которой не только обобщены, но и философски разработаны и оценены все полученные к тому времени результаты нового естествознания. Поэтому философия Декарта представляет собой новый, цельный и рационально обоснованный образ мира, не только соответствующий актуальному состоянию естествознания, но и полностью определяющий направление его развития. Одновременно она вносит и основополагающие изменения в развитие самого философского мышления, новую ориентацию в философии. Первую и исходную определенность всякой философии Декарт видит в определенности сознания - мышления. Требование, что должно исходить лишь из мышления как такового, Декарт выражает словами: «во всем должно сомневаться» - это абсолютное начало. Таким образом, первым условием философии он делает само отвержение всех определений.

Декартово сомнение и «отвержение всех определений» исходит, однако, не из предпосылки о принципиальной невозможности существования этих определений. Принцип Декарта, согласно которому во всем следует сомневаться, выдвигает сомнение не как цель, но лишь как средство.

Первичную достоверность Бэкон находит в чувственной очевидности, в эмпирическом, смысловом познании. Для Декарта, однако, чувственная очевидность как основа, принцип достоверности познания неприемлема.

Декарт ставит вопрос о постижении достоверности самой по себе, достоверности, которая должна быть исходной предпосылкой и поэтому сама не может опираться на другие предпосылки. Такую достоверность он находит в мыслящем Я - в сознании, в его внутренней сознательной очевидности. «Если мы отбросим и провозгласим ложным все, в чем можно каким-либо способом сомневаться, то легко предположить, что нет бога, неба, тела, но нельзя сказать, что не существуем мы, которые таким образом - мыслим. Ибо является противоестественным полагать, что то, что мыслит, не существует. А поэтому факт, выраженный словами: «я мыслю, значит, существую» (cogito ergo sum), является наипервейшим из всех и наидостовернейшим из тех, которые перед каждым, кто правильно философствует, предстанут». С проблематикой познания в философии Декарта тесно связан вопрос о способе конкретного достижения наиболее истинного, т. е. наиболее достоверного, познания. Тем самым мы подходим к одной из важнейших частей философского наследия Декарта - к рассуждениям о методе.

В «Рассуждении о методе» Декарт говорит, что его «умыслом не является учить здесь методу, которому каждый должен следовать, чтобы правильно вести свой разум, но лишь только показать, каким способом я стремился вести свой разум».

Правила, которых он придерживается и которые на основе своего опыта полагает важнейшими, он формулирует следующим образом: не принимать никогда любую вещь за истинную, если ты ее не познал как истинную с очевидностью; избегать всякой поспешности и заинтересованности; не включать в свои суждения ничего, кроме того, что предстало как ясное и видимее перед моим духом, чтобы не было никакой возможности сомневаться в этом; разделить каждый из вопросов; которые следует изучить, на столько частей, сколько необходимо, чтобы эти вопросы лучше разрешить; свои идеи располагать в надлежащей последовательности, начиная с предметов наипростейших и наилегче познаваемых, продвигаться медленно, как бы со ступени на ступень, к знанию наиболее сложных, предполагая порядок даже среди тех, которые естественно не следуют друг за другом; совершать везде такие полные расчеты и такие полные обзоры, чтобы быть уверенным в том, что ты ничего не обошел.

Правила Декарта, как и все его «Рассуждения о методе», имели исключительное значение для развития философии и науки Нового времени. Рационализм Декарта нашел много продолжателей. К наиболее выдающимся из тех, кто существенным образом способствовал обогащению и развитию философской мысли, принадлежат, в частности, Б. Спиноза и Г. В. Лейбниц.

3. Отличия и взаимосвязь чувственного и рационального в научном познании.

В процесс познания включена вся психическая деятельность человека. Однако основную роль выполняют чувственное и рациональное познание. Чувственное, или сенситивное, познание - это познание с помощью органов чувств, оно дает непосредственное знание о предметах и их свойствах и протекает в трех основных формах: ощущении, восприятии, представлении Ощущение - это чувственный образ отдельного свойства предмета -- его цвета, формы, вкуса и т.д. Целостный образ предмета, возникающий в результате его непосредственного воздействия на органы чувств, называются восприятием. Восприятия образуются на основе ощущений, представляя собой их комбинацию. Яблоко, например, воспринимается как комбинация ощущения его формы, цвета, вкуса. Более сложной формой чувственного познания является представление - сохранившийся в сознании образ отдельного предмета, воспринимавшийся человеком раньше. Представление - результат прошлых воздействий предмета на органы чувств, воспроизведение и сохранение образа предмета при его отсутствии в данный момент.

Эмпирическое познание никогда не может быть сведено только к чистой чувственности. Даже первичный слой эмпирических знаний - данные наблюдений - всегда фиксируется в определенном языке: причем это язык, использующий не только обыденные понятия, но и специфические научные термины. Данные наблюдения нельзя свести только к формам чувственности - ощущениям, восприятиям, представлениям. Уже здесь возникает сложное переплетение чувственного и рационального.

Таким образом, чувственное познание дает знание об отдельных свойствах и предметах действительности. Можно ли считать, что эти знания достоверны?

Что касается достоверности чувственных образов, их соответствия вещам и их свойствам, отметим следующее. Одни и те же предметы вызывают у разных людей неодинаковые ощущения, на что обратили внимание скептики. Субъективность ощущений обусловлена физиологическими различиями органов чувств отдельных людей, их эмоциональным состоянием и другими факторами. Но было бы ошибочным абсолютизировать субъективную сторону познания, считая, что в ощущениях и восприятиях нет объективного, не зависящего от человека содержания, отражающего действительность. Если бы это было так, то человек вообще не смог бы ориентироваться в окружающем его мире. Он не смог бы различать предметы по их размерам, цвету, вкусу и т.п., не зная реальных свойств дерева, камня, железа, он не сумел бы изготовить и применить орудия труда, добывать средства существования. Поэтому чувственное познание, включая момент субъективного, имеют объективное, не зависимое от человека содержание, благодаря которому органы чувств дают в основном верное знание о действительности. Ощущения, восприятия, представления - это субъективные образы объективного мира. Необходимо подчеркнуть, что познавательная деятельность людей не сводится к одному лишь чувственному восприятию. Оно включает в себя и рациональное познание, о котором также нельзя сказать, что оно представляет собой чистую рациональность.

Здесь мы сталкиваемся с переплетением чувственного и рационального. Формы рационального познания (понятия, суждения, умозаключения) доминируют в процессе теоретического освоения действительности. Но при построении теории используются также и наглядные модельные представления, которые являются формами чувственного познания, ибо представления, как и восприятие, относятся к формам живого созерцания. Даже сложные и высокоматематизированные теории включают в свой состав представления типа идеального маятника, абсолютно твердого тела, идеального обмена товаров, когда товар обменивается на товар строго в соответствии с законом стоимости, и т. д. Все эти идеализированные объекты являются наглядными модельными образами (обобщенными чувствованиями), с которыми производятся мысленные эксперименты. Результатом же этих экспериментов является выяснение тех сущностных связей и отношений, которые затем фиксируются в понятиях. Таким образом, теория всегда содержит чувственно-наглядные компоненты. Можно говорить лишь о том, что на низших уровнях эмпирического познания доминирует чувственное, а на теоретическом уровне – рациональное. Различение эмпирического и теоретического уровней следует осуществлять с учетом специфики познавательной деятельности на каждом из этих уровней. Основные критерии, по которым различаются эти уровни, следующие: 1) характер предмета исследования, 2) тип применяемых средств исследования, 3) особенности метода.

Существуют различия между предметом теоретического и эмпирического исследования. Эмпирическое и теоретическое исследования могут познавать одну и ту же объективную реальность, но ее видение, ее представление в знаниях будут даваться по-разному. Эмпирическое исследование в основе своей ориентировано на изучение явлений и зависимостей между ними. На уровне эмпирического познания сущностные связи не выделяются еще в чистом виде, но они как бы высвечиваются в явлениях, проступают через их конкретную оболочку.

На уровне же теоретического познания происходит выделение сущностных связей в чистом виде. Сущность объекта представляет собой взаимодействие ряда законов, которым подчиняется данный объект. Задача теории как раз и заключается в том, чтобы воссоздать все эти отношения между законами и таким образом раскрыть сущность объекта.

Выделив эмпирическое и теоретическое познание как два особых типа исследовательской деятельности, мы можем сказать, что предмет их разный, то есть теория и эмпирическое исследование имеют дело с разными срезами одной и той же действительности. Эмпирическое исследование изучает явления, в отношениях между явлениями оно может уловить проявление закона. Но в чистом виде он дается только в результате теоретического исследования.

Перейдем теперь от различения эмпирического и теоретического уровней по предмету к их различению по средствам. Эмпирическое исследование базируется на непосредственном практическом взаимодействии исследователя с изучаемым объектом. Оно предполагает осуществление наблюдений и экспериментальную деятельность. Поэтому средства эмпирического исследования необходимо включают в себя приборы, приборные установки и другие средства реального наблюдения и эксперимента.

В теоретическом же исследовании отсутствует непосредственное практическое взаимодействие с объектами. На этом уровне объект может изучаться только опосредованно, в мысленном эксперименте, но не в реальном.

Итак, таким образом, эмпирический и теоретический уровни знания отличаются по предмету, средствам и методам исследования. Однако выделение и самостоятельное рассмотрение каждого из них представляет собой абстракцию. В реальной действительности эти два пласта знания всегда взаимодействуют. Выделение же категорий «эмпирическое» и «теоретическое» в качестве средств методологического анализа позволяет выяснить, как устроено и как развивается научное знание. То есть спор, родившейся в Философии Нового времени на тот момент имел под собой все фактические и логические основания, а поэтому и имел место быть, мы же решаем данный спор для себя, как указано выше: в единстве и борьбе данных явлений.

1. Заключение.

Для философии нового времени принципиальное значение имеет спор между эмпиризмом и рационализмом. Представители эмпиризма (Бэкон) считали единственным источником знаний ощущения, опыт. Сторонники рационализма (Декарт) превозносят роль разума и принижают роль чувственного познания.

Основные черты эмпиризма философии Нового времени заключаются в следующем:

Исключительная значимость и необходимость наблюдений и опыта в обнаружении истины;

Путем, ведущим к знанию, является наблюдение, анализ, сравнение, эксперимент;

Исключительно все знания черпаются из опыта, ощущений.

2. Характерные черты рационализма новоевропейской философии:

Через достоверность мысли мыслящее существо идет к познанию окружающего мира;

Рационализм требует ясности и непротиворечивости мышления;

На начальной стадии развития неприятие чувственного метода постижения истины как такового, с последующим признанием, что он необходим как низшая ступень познания.

3.Эмпирический и теоретический уровни знания отличаются по предмету, средствам и методам исследования. Однако выделение и самостоятельное рассмотрение каждого из них представляет собой абстракцию. Эти два пласта знаний всегда взаимодействуют между собой.

Ни один из этих путей, сам по себе, не приведет к успеху: истинное знание есть результат правильного сочетания разума и чувств. Поэтому нахождение этой «золотой середины», идеальной пропорции необходимо как в служебной деятельности, так и в повседневной жизни.

Список литературы.

1. «Философия» учебник для высших учебных заведений, изд. «Феникс», Ростов на Дону, 1997г.
2. «Введение в философию» учебное пособие для вузов, Фролов И.Т., 2004г.
3. «Философия. Часть II. Основные проблемы философии» под редакцией В.И.Кириллова, Москва, изд. «Юрист», 1997г.

Чувства и разум с их специфическими формами образуют тот главный источник, из которого проистекают все наши знания о мире. Но философы склонны задаваться вопросом: что важнее для познания -–чувства или разум?

При ответе на этот вопрос философы Нового времени разделились на два противоположных лагеря – эмпириков и рационалистов.

Представители эмпиризма считают, что основным источником познания являются показания органов чувств, а знания, полученные в результате чувственного опыта, наиболее надежны. Разум склонен к беспочвенным фантазиям, к вымыслам, поддается внушенным стереотипам и штампам, поэтому он лишь искажает истинную картину мира, доставляемую органами чувств. Крупнейшими представителями эмпиризма были, в основном, английские философы Ф.Бэкон (1561 – 1626), Дж.Локк (1632 – 1704), Дж.Беркли (1685 – 1753).

Рационализм, напротив, настаивает на том, что подлинное истинное знание способен дать только разум, а не чувства. На этой позиции стояли Р.Декарт (1596 – 1650) и Г.Лейбниц (1646 – 1716).

Надо сказать, что и у эмпириков, и у рационалистов были свои резоны. Действительно, наш разум легко поддается внушениям; наши выводы часто ошибочны; наши фантазии, утопии, мечты часто приводят нас к искаженной картине реальности. Словом, лучше один раз увидеть своими глазами, пощупать руками, попробовать на вкус, чем сто раз услышать чьи-то рассуждения. Это верно!

Однако рационалист также вполне справедливо указывает на то, что чувства тоже нас часто обманывают: ложечка в стакане с чаем кажется сломанной, вода в жаркий день – холодной, дома в лучах заката выглядят красными. В конце концов, если бы в процессе познания мы руководствовались только чувствами, то мы до сих пор верили бы в то, что Солнце ходит вокруг Земли – ведь об этом ежедневно говорит нам повседневный эмпирический опыт!

Следует заметить, что ни одна философская концепция – если она хотя бы на некоторое время находит поддержку – не является полностью абсурдной, в ней всегда найдется какая-то здравая мысль. На сплошной глупости философию не создашь. С современной точки зрения, и эмпирики, и рационалисты были отчасти правы, подчеркивая важность для познания как чувств, так и разума. Важно и то, и другое! Ошибка их состояла в том, что как эмпирики. Так и рационалисты полагали, будто чувства и разум действуют в отрыве друг от друга, изолированно: органы чувств доставляют нам ощущения и восприятия сами по себе, без участия разума, а разум, в свою очередь, способен функционировать, никак не опираясь на показания органов чувств. В ХХ в. наука показала, что в процессах познания чувства тесно взаимодействуют с разумом, что чувственные образы вещей создаются при участии мышления, что противопоставление разума чувствам в значительной мере лишено смысла. Эмпиризм и рационализм ХУ11 – ХУ111 вв. ушел в прошлое. Тем не менее, в своем обыденном мировоззрении мы либо больше доверяем показаниям своих органов чувств, либо склонны больше полагаться на рассуждения, т.е. склоняемся либо к эмпирикам, либо к рационалистам. И в философии ХХ в. эмпиризм нашел выражение в позитивизме, а рационализм – в философии К.Поппера и его последователей.

Натурфилософия XVI века в XVII веке разделяется на натур (учение о природе) и философию (учение о сущностных основах бытия). Учение о природе представлено целым рядом наук, пошло по пути экспериментального исследования. Философия наряду с собственными философскими проблемами, такими как проблемы познания, субстанции, человека – соц. институт, стала выполнять роль теоретического познания. Именно эта функция философии способствовала росту ее самомнения и уже к XVIII веку философия начала претендовать на роль науки наук.
Эмпиризм
Эмпиризм - направление в философии, сторонники которого считают, что в основе познаний лежит опыт: “нет ничего в разуме, чего бы до этого не было в опыте (в чувствах)”, “знание - сила”. Получил широкое распространение в Англии XVII в. и в последующем в США.
Основателем эмпиризма считается Фрэнсис Бэкон.
Видными представителями являлись Томас Гоббс, Джон Локк, Джон Дьюи (США). Эмпиристы, как правило, были оппонентами рационалистов.
Родоначальником был английский философ Френсис Бэкон. Бэкон считал, что науки развивались до сих пор методом проб и ошибок, и тем самым они отстают от практики. На самом деле предназначение науки состоит в указании правильного и кратчайшего пути к открытиям и изобретениям. Главное затруднение на пути к познанию не во внешних условиях, а в способах применения разума. Решая эту задачу, Бэкон пишет книгу “Новый органон”, в которой показывает принципы нового метода как кратчайшего пути к истине. В этой книге две части: критическая и конструктивная. В критической рассматриваются причины, тормозящие прогресс разума и способствующие разного рода заблуждениям. Эти причины он излагает в учении о призраках и идолах. Таких призраков четыре:
“Призраки рода”. К ним относятся родовая ограниченность ума и чувств человека.
“Призрак пещеры”. К ним относятся индивидуальные особенности человека.
“Призраки рынка”. К ним он относил общезначимые нормы и правила. "истина устанавливается большинством" – это неверно.
“Призраки театра”. Это слепая вера в разного рода авторитеты.
В конструктивной части он показывает три основных пути, ведущих к истине:
“путь паука” – когда истина извлекается путем логических выводов из исходных аксиом. Этот путь ведет к истине, однако, истинность всей теории базируется на истинности всех аксиом. (Дедукция)
“путь муравья” (или простая индукция) – когда истинность теории базируется на истинности всех ее эмпирических составляющих. Достоинства этого пути в том, что он не отрывается от практики. В то же время его недостаток в том, что действительная истинность зависит от полноты индукции, а эта полнота осуществима лишь теоретически.
“путь пчелы” – его Бэкон представлял как синтез первых двух, когда движение начинается от фактов и через индукцию выходит к аксиомам и на их основе можно двигаться к новым фактам.
Свой метод Бэкон называл эмминативная индукция, она связана с анализом или разложением всякого сложного на простые составные части и занесение выделенных свойств и признаков в три таблицы присутствия, отсутствия и степени присутствия. Сравнивая данные таблиц можно выделить закономерности проявления того или иного свойства или признака у разных предметов. Бэкон призывал все научное сообщество объединиться при использовании этого метода и тем самым привлечь как можно больше информации.
Фактически Бэкон в начале ХVII века предложил метод, который на этом этапе написания стал определяющим – метод классификации.
Гоббс рассматривая познание, опирался на строго сенсуалистическую позицию, то есть источником наших познаний являются ощущения. Именно в это время в эмпиризме появляется его знаменитая формула: “В разуме нет ничего такого, чего раньше не было в ощущениях”. Сам Гоббс главным способом философствования считал не чувства, а рациональное мышление. Однако он сводил мышление к простым арифметическим операциям над данными чувствами. Все явления природы можно объяснить на основе этих операций. В следствие этого Гоббс становится родоначальником механистического мышления, когда мышление сводится к простым механическим операциям.
Локк выступил против наличия у человека врожденных идей. Человек обладает пустым сознанием. Все знания человек получает из опыта. Опыт бывает внешний и внутренний. Внешний – окружающий мир, который постигается путем чувственного сознания. Внутренний опыт связан с действиями души, направленными на себя, то есть осуществляется путем рефлексивного познания. Ощущения и рефлексия дают нам все идеи, самые элементарные и самые ясные. К простым идеям ощущения он относил тепло и холод, свет и мрак, движение. К простым идеям и рефлексиям – мышление и хотение. Сила мышления называется разумом, а сила хотения – волей. Совокупность простых идей образуют границы нашего познания по восприятию внешнего и внутреннего мира. Разум при восприятии простых идей пассивен, однако, получив их, разум не ограничивается простой констатацией, а начинает деятельность, состоящую из сопоставлений, соединений и отличий. В результате образуются сложные идеи.
Рационализм
Рационализм - направление в философии, согласно которому основой как бытия, так и познания является разум. Рационализм имеет два основных направления - онтологическое и гносеологическое.
Согласно онтологическому рационализму в основе бытия лежит разумное начало (т.е. бытие разумно). В этом смысле рационализм близок к идеализму (напр., учению Платона о “чистых идеях”, которые предшествуют материальному миру и воплощением которых данный материальный мир (“мир вещей”) является). Однако рационализм тождественен идеализму, так как смысл рационализма не в первичности идей по отношению к материи (бытию), а именно в разумности бытия. Напр., материалисты, убежденные в божественной либо иной разумности, внутренней логичности бытия, являются рационалистами (Демокрит, Эпикур и др.).
Основная идея гносеологического рационализма заключается в том, что в основе познания также лежит разум. Соответственно, гносеологически рационалисты выступали против средневековой теологии и схоластики, представители которых видели в основе познания Божественное откровение и отвергали разум. Наряду с этим рационалисты были оппонентами эмпиристов - сторонников философского направления, распространенного в новое время, тоже выступавших против схоластов и видевших в основе познания не откровение, а знание и опыт (девиз эмпиристов - “Знание - сила”).
Главными аргументами рационалистов в споре с эмпириками были следующие:
- сам по себе опыт, не переработанный разумом, не может лежать в основе познания;
- разум способен самостоятельно делать открытия, которые первоначально не были основаны на опыте и лишь впоследствии подтверждены опытным путем.
Также в качестве направления рационализма выделяется этический рационализм, суть которого в том, что разум лежит в основе этики, поведения.
К рационалистам можно отнести множество философов, начиная с античных времен вплоть до нынешней эпохи (Платон, Демокрит, Эпикур, Сократ, Кант и др.), но наибольший вклад в разработку рационализма, превращение его в официально признанное философское направление внесли философы Рене Декарт, Барух Спиноза, Готфрид Лейбниц.
В работе Декарта “Рассуждение о методе” рассматриваются правила рациональной дедукции:
- считать истиной лишь ясное и очевидное.
- всякое сложное дробить до тех пор, пока оно не станет ясным и очевидным.
- постепенное восхождение от простого к сложному без потери ясности и очевидности.
- конструкция сложного должна состоять из максимально возможного числа простых составляющих, то есть конструирование должно осуществляться без пропусков и скачков.
Таким образом, Декарт строит свою дедукцию, исходя из простых, ясных и отчетливых оснований, то есть аксиом. Эти аксиомы являются врожденными идеями человека и обнаруживаются “естественным светом” разума. Декарт опирается на интуитивно-достоверную очевидность.
Однако, если в обыденном познании или для конкретной области бытия как такового, такой очевидности быть не может. Решая эту проблему, Декарт создает рационалистическую метафизику. Здесь Декарт использует аргументацию античного скептицизма: можно сомневаться во всем, но нельзя усомниться в самом акте сомнения, который тождественен самому акту мышления. Отсюда следует, что положение “я мыслю” является абсолютно неопровержимой мыслью, так как ее опровержение “я не мыслю” служит дополнительным ее подтверждением. Отсюда следует – это положение ясное, отчетливое, самоочевидное.
“Я мыслю, значит, существую”, то есть от мышления как свойства, он переходит к познанию, как особой субстанции, атрибутом которой является мышление.
Спиноза отрицал наличие врожденных идей, но признавал наличие врожденной способности познания. Согласно Спинозе, научный метод необходимо создавать путем анализа всех существующих способов познания. Таких способов четыре:
Знания, получаемые понаслышке, либо по какому-либо произвольному признаку. Этот метод примитивен и используется в религиозном познании.
Знания, получаемые из стихийного, повседневного опыта. Эти знания обладают достоверностью и истинностью. Но сфера их достоверности и истинности крайне ограничена.
Знания о вещи, получаемые из другой вещи, то есть выявление причин наследственной связи. Это знание широко используется в научном обиходе. Но его недостаточно, потому что оно не дает строго достоверного и необходимого знания, ибо человек часто впадает в логическую ошибку: “после этого, значит по причине”.
Знания о вещи, получаемые через постижение ее сущности. Этот метод является наиболее достоверным, ибо идет интуитивное проникновение в сущность, которое обладает внутренней истинностью и достоверностью. Подобная интеллектуальная интуиция не имеет ничего общего с мистическим озарением и представляет собой чисто умозрительное познание сущности субстанции.
Источником заблуждений являются две основные причины:
Когда в исследовании не соблюдаются естественный порядок и ход вещей (“тождество бытия и мышления”).
Когда мы пытаемся образно представить субстанцию и ее атрибуты.
Лейбниц. Согласно ему, врожденные идеи существуют не в готовом виде, а в виде потенции, в некотором бессознательном состоянии. И лишь постепенно актуализируются до полного сознания. Роль толчка такой актуализации выполняет эмпирический материал. В связи с этим Лейбниц пересматривает сенсуалистическую форму “в разуме нет ничего, чего раньше не было бы в чувствах, кроме разума”. То есть Лейбниц показывает, что человек не является пассивным отражателем окружающего мира, а активно участвует в создании собственных ощущений. Эта идея станет центральной для всей классической немецкой философии. Лейбниц дает классификацию понятий и соответствующих им видов познания. В первую очередь все понятия можно разделить на:
Темные – это такие, когда нет представления о признаках понятия.
Ясные – это такие, когда есть представление. Ясные в свою очередь делятся на:
Смутные – такие, у которых не могут быть перечислены все признаки
Отчетливые – у которых можно перечислить все признаки. Отчетливые подразделяются на:
- неадекватные – это такие, когда невозможно довести анализ понятия до конца;
- адекватные, которые могут быть:
- интуитивные
- символические – это такие, когда невозможно охватить объем понятия до конца.
Отсюда следует, что высшей мерой познания является ясное, отчетливое, адекватное, интуитивное. Все истины Лейбниц делил на истины разума и истины-факты.
Истины разума обладают всеобщностью и необходимостью. И эта необходимость носит логико-математическую форму. Отсюда, основополагающие истины разума – это фундаментальные истины логики и математики. На основании этого положения Лейбница его ученик Карл Вольф сформулировал: “В науке истины столько, сколько в ней математики”.

Наука находится в центре внимания главных философских направлений XVII – XVIII вв. и служит фундаментом, на котором в XIX в. строится философия науки. Основные области философии этого времени – онтология и гносеология. Онтология (от греч. онтос – сущее и логос – слово, понятие, учение) – «учение о бытии как таковом , об истинно существующем, раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего» [Доброхотов А.Л.// ФЭС, с. 458]. Гносеология (или эпистемология) – в переводе с греческого - теория познания – раздел философии, в котором изучаются проблемы познания бытия , того, что существует, проблемы природы познания и его возможностей, отношения знания к реальности. Эти две области философии часто объединяют в понятие метафизики, которое будет нам часто встречаться. Метафизика (греч. букв. – после физики) – наука о сверхчувственных принципах и началах бытия. Это понятие появляется в связи с систематизацией произведений Аристотеля. «Аристотель построил классификацию наук, в которой первое по значению и ценности место занимает наука о бытии как таковом и о первых началах и причинах всего сущего, названная им «первой философией»… В отличие от «второй философии» или физики, «первая философия» (названная впоследствии метафизикой) рассматривает бытие независимо от конкретного соединения материи и формы… Метафизика, по Аристотелю, является самой ценной из наук, существуя не как средство, а как цель человеческой жизни и источник наслаждения. Античная метафизика явилась образцом метафизики вообще… Метафизика нового времени… сделала объектом своего исследования природу… Формально оставаясь «царицей наук», метафизика испытала влияние естествознания, достигшего в этот период выдающихся успехов… и в определенной мере слилась с ним. Основная черта метафизики нового времени – сосредоточенность на вопросах гносеологии (т.е. теории познания – А.Л.), превращение ее в метафизику познания (в античности и средние века она была метафизикой бытия) [Доброхотов А.Л.// ФЭС, с. 362].

В философии нового времени в гносеологии выделяются два противостоящих друг другу основных направления – рационализм и эмпиризм, в онтологии – органицизм и механицизм. В мировоззрении ученых-естественников XVII-XX вв. преобладают эмпиризм и механицизм. Хотя в начале и конце XX в. имеет место возрастание интереса к рационализму и органицизму.

Рационалисты (Р. Декарт, Г. Лейбниц, Б. Спиноза) полагают, что исходным пунктом для построения научного знания являются идеи разума . Эмпири(ци)сты (Ф. Бэкон, Дж. Локк, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри, Д. Юм) считают, что исходным пунктом для построения научного знания является опыт .

Органицисты (Г. Лейбниц, Б. Спиноза) рассматривают природу в целом и ее элементы как живые организмы, в которых целое определяет свойства ее частей. Это холистская позиция (от слова whole – целое). Механицисты (Р.Декарт и др.) считают, что природа состоит из машин-механизмов разной сложности. Образцом машин-механизмов являются механические часы. При этом, в соответствие с атомистической картиной мира, эти машины-механизмы состоят из отдельных деталей-элементов, сочетание которых определяет свойства целого. Это позиция элементаризма .

Оппозицию рационализм – эмпиризм проще всего понять из сравнения позиций Р. Декарта, Г. Лейбница, Б. Спинозы, с одной стороны, и Ф. Бэкона, Дж. Локка, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри – с другой. С этого мы и начнем.

Рационалист Р. Декарт (1596-1650) в основу правильного мышления (познания) кладет "принцип очевидности" (или "достоверности"), состоящий в том, что знание, претендующее на достоверность, должно быть очевидным, т.е. достоверным непосредственно, ясным и отчетливым: “Никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью… включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и столь отчетливо, что не дает мне никакого повода подвергать их сомнению” [Избр. произв., с. 272] – так звучит основополагающий рационалистический принцип Декарта. Начинать с простого и очевидного – первое правило декартовского метода. Далее из него путем дедукции получают многочисленные следствия, составлявшие теоретические научные утверждения (второе правило), действуя при этом так, чтобы не было упущено ни единого звена (третье правило) .

Другое основополагающее положение Декарта состоит в учении о двух субстанциях – мыслящей духовной и протяженной материальной. Понятие субстанции считается у рассматриваемых здесь рационалистов одним из основополагающих. Декарт определяет субстанцию как то, что может существовать само по себе, не нуждаясь ни в чем другом, кроме сотворившего ее Бога.

В духовной субстанции наряду со средствами для реализации дедукции (второго правила) содержатся и «врожденные идеи », обеспечивающие выполнение первого правила. “Нематериальная субстанция (т.е. мыслящая духовная – А.Л.) имеет в себе, согласно Декарту, идеи о некоторых вещах. Эти идеи присущи ей изначально, а не приобретены в опыте, а потому их стали называть врожденными, хотя сам Декарт чаще говорит, что они вложены в нас Творцом. Прежде всего к ним относится идея Бога как существа всесовершенного, затем идеи чисел и фигур, а также некоторые общие понятия, как, например, известная аксиома: “если к равным величинам прибавить равные, то получаемые при этом итоги будут равны между собой”, или положение: “из ничего ничего не происходит”. Это – вечные истины “пребывающие в нашей душе и называемые общим понятием или аксиомой…” [Гайденко., с. 122]. К таким идеям, которые Декарт считает “врожденными”, разум приводит “интеллектуальная интуиция ”.

Материальная субстанция служит у Декарта основой его механистического истолкования природы – важного его вклада в формирование физики Нового времени. У Декарта «духовное начало полностью выносится за пределы природы, которая этим превращается в систему машин, объект для человеческого рассудка» [Гайденко, с. 121 , 134]. Человеческое тело, по Декарту, есть “машина, которая, будучи создана руками Бога, несравненно лучше устроена и имеет в себе движения более изумительные, чем любая из машин, изобретенных людьми”. Все изменения в природе Декарт сводит к перемещению частей материальной субстанции (основные ее характеристики – протяженность, фигура и движение): “Я… пользуюсь этим словом (природой) для обозначения самой материи… Все свойства, отчетливо различимые в материи, сводятся единственно к тому, что она дробима и подвижна в своих частях и, стало быть, способна к различным расположениям, которые… могут вытекать из движения ее частей… Все различие встречающихся в материи форм зависит от местного движения (т.е. движения-перемещения – А.Л.)” [Избр. произв., с. 197, 476]. У Декарта “материя утратила свой прежний статус – чего-то неопределенного… и получила новое определение: она стала началом плотным, неизменным, устойчивым …, т.е. утратило то начало формы и жизни, каким оно обладало у Аристотеля… В античности материя мыслилась как возможность , которая сама по себе , без определяющей ее формы, есть ничто ”. У Декарта "материя сама по себе уже одна , а это значит, что она не есть просто возможность а есть действительность , которая даже носит название субстанции , т.е. того, что может существовать само по себе". “При этом… все, что в материи (т.е. природе) является неизменным, происходит от Бога, ибо Он – начало постоянства, а все изменяющееся – от самой материи” [Гайденко, с. 126, 128].

Отождествление материи и пространства приводит к слиянию физики и геометрии. В результате наука о природе представляется Декарту как дедуктивная система подобная евклидовой геометрии.

Наряду с переосмыслением понятия материи у Декарта происходит и переосмысление сущности математики. Платон, продолжая пифагорейскую традицию, считает математику содержательной наукой, числа и фигуры для него имеют онтологический смысл, это божественные первоэлементы мироздания. Эта традиция продолжалась и в средние века. Декарт, в отличие от этого, “убежден, что математика есть наука формальная, что ее правила и понятия – это создания интеллекта, не имеющие вне его никакой реальности, и поэтому математику совершенно все равно, что “считать”: числа, звезды, звуки и т.д…. Математика в руках Декарта становится формально-рациональным методом, с помощью которого можно “считать” любую реальность, устанавливая в ней меру и порядок с помощью нашего интеллекта… Эта новая математика… есть инструмент … Это требовало, во-первых, пересмотра оснований античной математики…, а во-вторых, пересмотра старой физики… В математику вводится принцип движения (с помощью понятия функции – А.Л.), а из природы… изгоняется начало жизни и души, без котрых не мыслили природу ни платоники, ни перипатетики (последователи Аристотеля – А.Л.). Оба этих процесса … составляют содержание “универсальной науки” Декарта… Созданную им математику Декарт называет универсальной именно потому, что она абстрагируется от всех тех содержательных определений, которые лежали в основе античной и во многом еще и средневековой математики” [Гайденко, с. 141-142, 144]. Т.о. у Декарта происходит десакрализация античной математики , превращение ее в интеллектуальный инструмент.

Другим видным представителем рационализма был Г. Лейбниц (1646-1716) , позиция которого во многих отношениях была альтернативна позиции Декарта. Как и Декарт, он сделал существенный вклад в физику и был великим математиком . Если Декарт в физике ввел понятие количества движения («мертвой силы»), а в математике был создателем аналитической геометрии, то Лейбниц в физике ввел понятие кинетической энергии (удвоенную величину которой он называл «живой силой»), а в математике был создателем дифференциального и интегрального исчисления. Но все-таки основой его концепции была не математика, а логика . Математика для него «есть особый случай применения логики…, аксиомы математики не первичны, а имеют свои основания в исходных логических аксиомах» [Гайденко, с. 261].

Логика лежала и в основании его метафизики, которую он ставил выше математики: «Существует три степени понятий, или идей: обыденные, математические и метафизические понятия» [Лейбниц, т.2, с. 211]. Т.о. метафизика содержит наиболее глубокие истины «Хотя все частные явления могут быть объяснены математически и механически тем, кто их понимает, - говорит Лейбниц, - тем не менее общие начала телесной природы и самой механики носят скорее метафизический, чем геометрический характер» [Лейбниц, т.1, с. 144]. Само основополагающее понятие субстанции выводится Лейбницем «из логических категорий субъекта и предиката . Некоторые слова могут быть либо субъектами, либо предикатами, например, я могу сказать „небо - голубое" „голубое - это цвет". Другие слова, из которых имена собственные дают наиболее очевидные примеры, никогда не бывают предикатами, а только субъектами или одним из терминов отношения. Такие слова призваны обозначать субстанции» [Рассел, с. 549]. Из этого же логического определения следует, что таких индивидуальных субстанций, которые Лейбниц назвал монадами , должно быть много.

При этом «всякая «индивидуальная субстанция», по Лейбницу, должна выражаться настолько «полным понятием», чтобы из него можно было «вывести все предикаты того субъекта, которому оно придается» [Лейбниц, т.1, с. 132]. Такое понятие «выражает, хотя и смутно, все, что происходит в универсуме, прошедшее, настоящее и будущее» [Лейбниц, т.1, с. 133]. „Принимая во внимание понятие, которое я имею о каждом ис­тинном суждении, я выяснил, что каждый предикат, необходимый или случайный, относящийся к прошлому, настоящему или будущему, содержится в понятии субъекта, и я больше ничего не спрашиваю»… «индивидуальное понятие каждого лица заключает раз и навсегда все, что с ним случится» [Рассел, с. 549-550]. В этом суть аналитичности истин Лейбница и детерминистичности (логического характера) его системы.

Логика лежит в основании еще одного важного для Лейбница различения: «истины разума» и «истины факта». Более важными для Лейбница, конечно, являются «истины разума » или «истины вечные» - это «интуитивно-дедуктивные истины полностью независимые от многообразных изменений, постоянно констатируемых в опыте» [Соколов, с. 378 - 379]. Они позволяют мыслить возможное и непротиворечивое. Это аналитические истины . «Те понятия, которые… могут быть сведены к тождественным утверждениям, или, иначе говоря, которые полностью аналитичны, Лейбниц считает созданными самим умом - ближе всего к таким понятиям… стоит, по Лейбницу, понятие числа» . «Высшим законом логики и, соответственно, высшим принципом истинного знания Лейбниц считает закон тождества» [Гайденко, с. 264 – 265, 268-269].

«Истины факта » - это истины, слагающиеся в опыте. Их много. «В противоположность разумным, или вечным, истинам как истинам необходимым, … они всегда более или менее случайны. Тем не менее научное осмысление опыта возможно. Оно основывается на законе достаточного основания … Согласно этому закону, все существующее и происходящее имеет место по какой-то причине, на каком-то основании… Закон достаточного основания, без которого нет опытно-экспериментального естествознания, стал у Лейбница логической основой принципа причинности , каузальности» [Соколов, с. 378-9].

К истинам факта, Лейбниц относит и исходный пункт Декарта «мыслю, следовательно, существую» Он не считал такую истину принципиально отличной от других истин факта. «Лейбниц отвергает выдвинутый Декартом в качестве основы научного знания принцип непосредственной достоверности… Не столько субъективная очевидность, сколько логическое доказательство гарантирует объективную истинность наших суждений» [Гайденко, с. 259-260].

Еще одной важной чертой концепции Лейбница, нетипичной для XVII-XVIII вв., но вызвавшей живой интерес в XX в., является антимеханицизм. «Декарт хочет вывести живое из неживого, объяснить организм, исходя из законов механики, напротив, Лейбниц – если говорить о его метафизике – стремится объяснить даже неживое, исходя из живого» [Гайденко, с. 292]. Этот антимеханицизм был связан с интересом Лейбница к биологии. Он был современником серии открытий в ней, связанных с использованием микроскопа: открытием клетки и сперматозоидов, а также того, что живое (мухи и т.п.) возникает не из грязи, а из живых клеток. Причем возникшая тогда концепция преформизма, утверждавшая, что в первичной клетке в уменьшенном масштабе содержится вся структура (форма) будущего организма, была близка Лебницу и была созвучна его взгляду на то, что в правильном определении субъекта содержатся все его предикаты. Поэтому Лейбниц наделяет монады-субстанции качествами активности, присущими животным и человеку. «Монаде присущ динамизм… ибо «субстанция есть существо, способное к действию» [Лейбниц, т.1, с. 404]. «Лейбниц хочет не только вернуть природе жизнь и творческое начало. Он пытается показать, что самостоятельной жизнью обладает не только растение или животное, но и минерал и металл» [Гайденко, с. 281]. Животное Лейбниц называет «естественной машиной» (отличительной чертой которой является то, что в каждой своей мельчайшей части она остается «естественной машиной»), творцом которой является не человек, а Бог. Другой особенностью живого является то, что «души действуют согласно законам конечных причин, посредством стремлений, целей и средств. Тела действуют по законам причин действующих (производящих), или движений» [Лейбниц, т.1, с. 427] . Для решения проблемы соотношения между душой и телом Лейбниц вводит «принцип предустановленной гармонии», согласно которому, хотя каждая из неповторимых монад, не имея «окон», «развивает присущую только ей познавательную деятельность. Вместе с тем существует величайшая согласованность в результатах этой деятельности всех бесчисленных монад… Бог раз и навсегда согласовал физическое с духовным (подчинив первое второму)» [Соколов, с. 391 - 392] (т.е. монады относятся друг к другу, подобно синхронно идущим независимо друг от друга часам).

Теми же качествами логицизма и органицизма характеризуется и концепция другого крупного представителя рационализма XVII в. – старшего современника Лейбница Б. Спинозы (1632-77). В отличие от плюралиста Лейбница с его бесконечным множеством монад-субстанций, Спиноза был монистом – у него была одна субстанция – бог, совпадающий с природой (позиция пантеизма), а декартовские мышление и протяжение выступали как два доступных человеку атрибута бога-субстанции (субстанцию он определял как то, что содержит свою причину внутри себя – causa sui). Этот монизм сочетался у него с «органистическо-целостным истолкованием природы в обобщенной форме выраженной знаменитой формулой» [Соколов, с. 343] «вся природа составляет один индивидуум, части которого, т.е. все тела, изменяются бесконечно многими способами без всякого изменения индивидуума в его целом» [Спиноза, т. 1, с. 419] (воплощенном в боге-субстанции-природе). Т.е. внутри целого что-то меняется, но целое остается самим собой (аналогично тому как внутри организма (даже спящего) происходят различные физиологические процессы).

Образцом логики для Спинозы служил аксиоматический метод, как он представлен в геометрии Евклида (аксиомы, теоремы, следствия и т.п.), и по этому образцу он построил свой центральный труд – «Этику». Место лейбницевской предустановленной гармонии у него занимает положение, что «порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей» [Спиноза, т. 1, с. 417] – вариант тезиса о тождестве мышления и бытия.

Рационалистическая методология Спинозы состоит в постоянном различении двух разновидностей идей: «идеи, возникающие в представлении, или воображении , которые всегда связаны с деятельностью органов чувств, и идеи, выражающие суть человеческого понимания , независимо от них. Чувственные идеи всегда смутны, идеи же человеческой души , или ума , всегда ясны. Без них невозможно никакое достоверное знание, образец которого дает математика» [Соколов, с. 333].

Третьим родом познания у него была интуиция , которая “будучи совершенно нечувственной,… неразрывно связана… с рассуждающим умом» [Соколов, с. 337]. Интуиция у Спинозы, как и у Декарта, поставляет общие понятия, которые даны уму непосредственно, интуитивно и в отличие от искусственных абстракций, выводимых из опыта («универсалий») «выражают подлинные свойства вещей». «Определения понятий интуиции, т.е. общих понятий, являются, по Спинозе, аналитическими суждениями , в которых предикат раскрывает признаки субъекта. Поскольку истинность в таких суждениях вытекает из содержания субъекта и предиката, она совершенно не зависит от эмпирического обобщения, характерного для универсалий. Выявление общих понятий, выражающихся аналитическими суждениями, понятий, выражающих сущности вещей, спасает нас от всякого субъективизма (т.е. Спиноза и Лейбниц довольно близки в способе ухода от декартовского толкования интуиции как во многом субъективной очевидности – А.Л.)… Более того, такие понятия и суждения доставляют имманентный (внутренне присущий – А.Л.) критерий истинности » [Соколов, с. 338], ибо, говорит он, «как свет обнаруживает и самого себя и окружающую тьму, так и истина есть и мерило самой себя и лжи» [Спиноза, т. 1, с. 440].

Если Р. Декарт является основоположником рационализма Нового времени, который видит основания науки в разуме и образцом науки, как правило, считает математику, то Ф. Бэкон (1561 – 1626) и Дж. Локк (1632 – 1704) являются основателями эмпиризма , противостоящего рационализму.

Бэкон, как и античные философы, и Декарт, признает, что “чувства неизбежно обманывают”, но если рационалисты в качестве преодоления этого обмана предлагают обратиться непосредственно к “свету разума”, то Бэкон для этой цели предлагает использовать опыт, опираясь на то, что “тонкость опытов намного превосходит тонкость самих чувств”. “Хотя чувства довольно часто обманывают и вводят в заблуждение, - говорит Бэкон, - однако в союзе с активной деятельностью человека они могут давать нам вполне достаточные знания; и это достигается… благодаря экспериментам, способным объекты, недоступные нашим органам чувств, сводить к чувственно воспринимаемым объектам…” [Бэкон, т.1, с. 76, 299]. В этой опоре познания на опыт и состоит суть эмпиризма.

В своем “Органоне” Бэкон провозгласил, что новая наука должна исходить из опыта, а не умозрений, но этот “светоносный” опыт далее должен быть соответствующим образом обработан с целью получения общих идей (“аксиом”), из которых можно вывести много следствий, включая новые “плодоносные” опыты, т.е. такие, которые могут быть с пользой применены людьми в обыденной жизни: “Ибо хотя мы более всего устремляемся к практике к действенной части наук, - говорит Бэкон, - однако мы выжидаем время жатвы… Ведь мы хорошо знаем, что правильно найденные аксиомы влекут за собой целые вереницы практических приложений и показывают их не по одиночке, а целой массой” [Бэкон, Т. 1, с. 79]. Центральную идею бэконовского эмпиризма очень хорошо передает бэконовская метафора пчелы: “Те, кто занимались науками были или эмпириками, или догматиками. Эмпирики, подобно муравью, только собирают и довольствуются собранным. Рационалисты подобно паукам, производят ткань из самих себя. Пчела же избирает средний способ : она извлекает материал из садовых и полевых цветов, но располагает и изменяет их по своему умению. Не отличается от этого и подлинное дело философии” [Бэкон, т. 2, с. 58], которое состоит в «искусстве указания». “Это искусство указания… может либо вести от экспериментов к экспериментам, либо от экспериментов к аксиомам, которые в свою очередь сами указывают путь к новым экспериментам. Первую часть мы будем называть научным опытом…, вторую – истолкованием природы, или Новым Органоном…” [Бэкон, т.1, с. 299]. Суть последней составлял метод истолкования или наведения, т.е. индукции или, как он стал называться позже, “эмпирической индукции”.

Логический метод индукции как восхождение от единичного к общему был введен еще Аристотелем в его “Органоне”. Однако до Ф.Бэкона индукцию, во-первых, понимали как полную индукцию, когда возможно обозреть все без исключения случаи. Во-вторых, была известна неполная индукция как вывод на основании наблюдения лишь тех фактов, которые подтверждали доказываемое утверждение. Этой “индукции через перечисление” Бэкон противопоставил “истинную индукцию”. В последней, наряду с учетом явлений подтверждающих доказываемое положение (сводимых в “Таблицу присутствия”), производился учет случаев противоречащих доказываемому положению (сводимых в “Таблицу отсутствия”), которые рассматривались как основной элемент метода. Такое установление фактов предполагает активное вмешательство в процесс наблюдения, устранение одних и создание других условий – путь, ведущий к эксперименту. Бэкон указывал на “рассечение и анатомирование мира” как способа продвижения к “светоносным опытам”.

Сбор всех случаев в три типа таблиц – “присутствия”, “отсутствия” и “сравнения” - подготовительная стадия собственно индуктивного вывода. В итоге же ученый должен получить положительный вывод, устанавливающий наличие общего свойства во всех случаях, указанных в таблицах. Этот итоговый творческий акт никак не формализован (и зависит от искусства ученого). Так на примере тепла Бэкон в первую таблицу собирал факты от “солнечных лучей, особенно летом и в полдень” (1), до “сильного и острого холода, приносящего ощущение жжения” (27). Во второй таблице он, например, приводит “к первому положительному примеру – первый отрицательный, или подчиненный пример: лучи луны, звезд и комет не оказываются теплыми для осязания”. Третью таблицу он начинает с “твердых и осязаемых тел”, которые не являются “теплыми по своей природе” и кончает раскаленными телами “гораздо более горячими, чем некоторые виды пламени”. «Задачу и цель этих таблиц, - говорит он, - мы называем представлением примеров разуму . А после представления должна прийти в действие и самая индукция», основу которой составляет исключение, т.е. отбрасывание «простых природ», примерами которых для него служат «свет и блеск», «расширяющее и сжимающее движение» и др. Однако индукция «не завешена до тех пор, пока не утверждается в положительном». Пример последнего для «формы» или «природы» тепла у Бэкона звучит так: «На всех примерах и из каждого из них видно, что природа, частным случаем которой является тепло, есть движение . Это более всего обнаруживается в пламени , которое всегда движется и в кипящих жидкостях , которые также всегда движутся… Это обнаруживается также и в том, что всякое тело разрушается или… заметно изменяется всяким огнем или сильным и бурным теплом…». И, наконец, итог (предварительный): «На основании этого первого сбора плодов форма, или истинное определение тепла (того, которе относится ко Вселенной (т.е. объективно – А.Л.), а не только к чувству), состоит в следующем…: тепло есть движение распространения, затрудненное и происходящее в малых частях. Но это распространение особого вида: распространяясь вокруг себя, оно, однако, отклоняется несколько вверх…» [Бэкон, т. 2, с. 92-122].

Конечно, сводить систему Бэкона к методу эмпирической индукции – это очень зауженный взгляд. Впрочем, “заужен” и канон историко-философской трактовки бэконовской мысли сформированный Вольтером, Гегелем, Миллем и рядом других философов XVIII – XIX вв. [Сапр, с. 11-13]. Предложенный Бэконом Метод является лишь элементом его широкого замысла, который состоял в построении научной организации нового типа и этот замысел “повлиял на инициаторов четырех наиболее важных Академий XVII-XVIII веков: Лондонской, Парижской, Берлинской и Санкт-Петербургской и стоял у истоков главнейших организационных научно-образовательных программ” - пишет современный исследователь творчества Ф.Бэкона Д.Л.Сапрыкин [Сапр, с. 20]. Однако нас здесь интересуют, в основном, лишь его программа эмпиризма и индуктивизма . Что касается разрабатывавшегося им метода эмпирической индукции , бывшего одним из центральных элементов его методологии, то к нему всерьез вернулись только в позитивизме XIX –XX вв., где он стал основой индуктивизма. «Для научной и философской атмосферы Европы XVII в. наибольшую роль сыграла общая – критическая, эмпирическая и практическая – тенденция бэконовской методологии» [Соколов, с. 227]. Причем после его смерти сначала развитие рационалистической методологии привело к существенному «забвению его методологических принципов ». Затем, с развитием философии Просвещения, снова приобрел популярность опытно-эмпирический пафос Бэкона [Соколов, с. 227]. Д.Юм считал его «отцом опытной физики» [Юм, т. 1, с. 660]. Наука, согласно Ф.Бэкону, опирается на опыт – тезис, легший в основу эмпиризма, доминирующего и в современной философии науки.

Ф.Бэкон является отцом эмпирического направления в теории познания (гносеологии) Нового времени, но в целом - по стилю аргументации и изложения - Бэкон принадлежит еще эпохе Возрождения. Центральной фигурой эмпиризма, принадлежащей философии Нового времени, является Джон Локк (1632-1704).

Локковская теория познания, продолжая традицию английского эмпиризма Ф. Бэкона, противостоит Декарту. Локк считал, что не существует врождённых идей и принципов и что «все без исключения общие принципы только кажутся нам таковыми, в действительности же за ними скрывается опыт, более или менее бессознательно накапливаемый». Отсутствие «врождённых идей» он обосновывал тем, что нельзя считать врожденными даже всеобщие принципы знания, включая логические законы тождества и противоречия, ибо их нельзя «найти у детей, идиотов, дикарей и людей необразованных» /т.1, с. 97, 113/

Согласно Локку человеческая душа в самом начале своей жизни представляет собой «белую бумагу без всяких знаков и идей» [Локк, т.1, с.128]. Этот «белый лист» заполняется простыми идеями, получаемыми из опыта: «На опыте основывается все наше знание, от него в конце концов оно происходит…, - утверждает Локк. - Наше наблюдение, направленное или на внешние ощущаемые нами предметы, или на внутренние действия нашего ума, которые мы сами воспринимаем и о которых мы сами размышляем, доставляет нашему разуму весь материал мышления . Вот два источика знания, откуда происходят все идеи, которые мы имеем… Называя первый источник ощущением , я называю второй рефлексией» – говорит Локк [Локк, с.154].

Учение Локка часто называют сенсуализмом. Но «фундаментальный гносеологический термин «сенсуализм» применим главным образом – если не исключительно – к (той) важнейшей разновидности опыта», которую Локк назвал внешним опытом и которому у Локка «всегда принадлежит хронологическое первенство». Поскольку он «подчеркнул значение и внутреннего опыта, находящегося в сложном взаимодействии с опытом внешним, его позицию более правильно определять как эмпирическую» [Соколов, с. 410, 411].

Познание Локк делит на интуитивное (самоочевидных истин), демонстратив­ное (получаемое посредством дедукции, типа положений математики) и сенситивное (существования единичных вещей). Опыт является источником «простых идей», в том числе качеств тел, которые он делит на «первичные» (те, источником которых он считает сами тела) - протяжён­ность, фигура, плотность, движение и «вторичные» (те, в которые подмешаны свойства органов чувств) - цвет, звук, запах, вкус.

«Ум, будучи совершенно пассивным при восприятии всех своих простых идей, производит некоторые собственные действия, при помощи которых из его простых идей как материала и основания для остального строятся другие. К сложным идеям – продуктам ума – он относит «идеи, которые мы обозначаем словами «обязанность», «опьянение», «ложь»…, идею лицемерия,… идею святотатства». Действия, в которых ум проявляет свои способности в отношении своих простых идей…: 1) соединение нескольких простых идей в одну сложную… (например, «убийство старого (молодого или какого-нибудь другого) человека» - А.Л.); 2) сведение двух идей… и сопоставление их друг с другом так, чтобы обозревать их сразу, но не соединять в одну; так ум приобретает все свои идеи отношений ; 3) обособление идей от всех других идей, сопутствующих им в их реальной действительности; это действие называется абстрагированием , и при его помощи образованы все общие идеи в уме». «Опыт показывает нам, - говорит Локк, - что ум в отношении своих простых идей совершенно пассивен и получает их все от существования и воздействия вещей…, сам не будучи в состоянии образовать ни одной идеи. Но…, запасшись однажды простыми идеями (получаемые от ощущения или рефлексии – А.Л.), он может складывать их в различные соединения и создавать таким образом множество разных сложных идей , не исследуя, существуют ли они в таком сочетании в природе» /т.1, с. 338-9/. Примером не существующей в природе сложной идеи является идея кентавра. Примером смутной сложной идеи для него является столь важное для рационалистов понятие субстанции: «Наша идея, которой мы даем общее имя «субстанция», есть лишь предполагаемый, но неизвестный носитель, тех качеств, которые мы считаем существующими… Говоря о каком-нибудь виде субстанций, мы говорим, что она есть нечто , имеющее такие-то или такие-то качества, как тело есть нечто , имеющее протяжение, форму и способное к движению; дух есть нечто способное мыслить… Наша идея, или понятие, материи есть не что иное, как понятие о чем-то таком, в чем существуют те многочисленные чувственные качества, которые воздействуют на наши чувства… Наше понятие о субстанции духа будет таким же ясным, как и понятие тела , если мы предположим субстанцию, в которой существуют мышление, знание, сомнение , сила движения и т.д.; одну субстанцию (не зная, что это такое) мы предполагаем субстратом (т.е. носителем – А.Л.) простых идей, получаемых нами извне, другую (в такой же степени не зная, что это такое) субстратом тех действий, которые мы испытываем внутри себя… Какова бы ни была скрытая и отвлеченная природа субстанции вообще, все наши идеи отдельных, различных видов субстанций только сочетания простых идей … идея какой угодно субстанции – золота ли, лошади, железа, человека… - есть лишь идея тех чувственных качеств, которые он полагает неотъемлемыми от субстанции, добавляя предположение субстрата, как бы поддерживающего эти качества, или простые идеи, которые, по его наблюдениям, существуют объединенными друг с другом» [Локк, т.1, с. 347-349].

Т.о., Локк приравнивает субстанции «материи», «духа» и такие «эмпирические» субстанции как «лошадь», «камень» и утверждает невозможность сделать достоверный вывод об их существовании или не существовании. Его продолжатели – Дж. Беркли и французские материалисты эпохи Просвещения занимают более четкую и однозначную позицию по отношению к существованию материи и духа.

Суть идеалистического варианта сенсуализма Дж. Беркли (1685-1753) состоит в отождествлении свойств вещей с ощущениями этих свойств, которые объявляются принадлежностью духа: «Все согласятся с тем, что ни наши мысли, ни страсти, ни идеи, образуемые воображением, не существуют вне нашей души, - говорит Беркли. - И вот для меня не менее очевидно, что различные ощущения или идеи, запечатлённые в чувственности, как бы смешаны или соединены они ни были между собою (то есть какие бы предметы они ни образовывали), не могут иначе существовать, как в духе, который их воспринимает». «Рядом с этим бесконечным разнообразием идей или предметов знания, - говорит он, - существует равным образом нечто познающее или воспринимающее их и производящее различные действия, как-то: хотения, воображения, воспоминания. Это познающее деятельное существо есть то, что я называю умом, духом, душою или мною самим . Этими словами я обозначаю не одну из своих идей, но вещь, совершенно отличную от них, в коей они существуют , или, что то же самое, коею они воспринимаются, так как существование идеи состоит в её воспринимаемости» [АМФ, с. 513]. «На самом деле объект и ощущение одно и то же…» - говорит Беркли [Беркли, с. 173].

При этом ощущения он трактует как внутренние переживания духа, а вещи – как комбинации ощущений, или идей. «Беркли признавал существование только духовного бытия, которое он делил на «идеи» и «души». «Идеи» - воспринимаемые нами субъективные качества – пассивны, непроизвольны; содержание наших ощущений и восприятий совершенно не зависят от нас. Напротив, «души» деятельны, активны, могут быть причиной. Все «идеи» существуют, по Беркли, только в душе (как мысли и страсти, так и различные ощущения). «Идеи» не могут быть копиями или подобиями внешних вещей: «идея» может быть сходна только с «идеей»» [ФЭС, с. 51]. Соответственно законами природы называются «те твердые правила и определенные методы, коими дух, от которого мы зависим, порождает или возбуждает в нас идеи ощущений» [Беркли, с. 184].

Беркли, что характерно для английской традиции, не желает отрываться от обыденного сознания и отрицать существование вещей, когда от них «отворачиваются». Поскольку для Беркли существовать – значит быть воспринимаемым духом [Беркли, с. 172], то непрерывность существования вещей, должна обеспечиваться непрерывностью их восприятия, что он и делает: «Когда говорится, что тела не существуют вне духа, - говорит Беркли, - то следует разуметь последний не как тот или другой единичный дух, но как всю совокупность духов (вообще говоря, включая Бога – А.Л.). Поэтому из вышеизложенных принципов не следует, чтобы тела ежемгновенно уничтожались и создавались вновь или вообще вовсе не существовали в промежутках времени между нашими восприятиями их» [Беркли, с. 192- 193]. Таким образом реально существует лишь дух [Беркли, с. 327-328], а первичные качества, претендовавшие на независимое объективное существование и связывавшиеся с существованием материи, столь же субъективны, как и вторичные, а материя является бесполезным понятием и для философии и для науки.

В противоположность Беркли, у французских материалистов Ж. Ламетри (1709-51) и Д. Дидро (1713-84) дается материалистическое толкование души, т.е. единственной субстанцией объявляется материя. «Душа – это лишенный содержания термин, - утверждает Ламетри, - за которым не кроется никакого определенного представления… Мы знаем в телах только материю… Мы должны сделать смелый вывод, что человек является машиной и что во Вселенной существует только одна субстанция, различным образом видоизменяющаяся» [АМФ, с. 615, 620, 617]. Этой субстанцией является материя (которую Ламетри наделяет «способностью чувствовать»). «Невозможно предположение чего-либо, что существует вне материальной Вселенной; никогда не следует делать подобных предположений, потому что из этого нельзя сделать никаких выводов… Я – физик и химик; я беру тела, такими, каковы они в природе, а не в моей голове» - вторит Ламетри Дидро [АМФ, с. 662, 664].

Эта материя определяется посредством внешнего опыта. «Хотя мы не имеем никакого представления о сущности материи, мы не можем отказать ей в признании свойств, открываемых нашими чувствами», - говорит Ламетри [АМФ, с. 619]. «Наши чувства – клавиши, по которым ударяет окружающая нас природа и которые часто сами по себе ударяют; вот, по моему мнению, все, что происходит в фортепиано, организованном подобно вам и мне» – говорит Дидро [АМФ, с. 655-656].

В плане собственно теории познания, Ламетри смотрел на познание как на процесс, «который должен начинаться с чувственного восприятия изучаемых реальностей, их дальнейшего опытно-экспериментального исследования и завершаться рациональным обобщением выявленных фактов, которое в свою очередь должно подвергаться эмпирической проверке» [Кузнецов, с. 251]. Близкой точки зрения придерживался и Дидро, считавший «тремя главными средствами исследования природы» наблюдение, размышление и эксперимент: «Наблюдение собирает факты; размышление их комбинирует; опыт проверяет результаты комбинаций» [Дидро, с. 98]. Т.е. первичным источником знаний являются чувства – центральный тезис сенсуализма, но разум принимает активное участие в процессе познания.

Французские просветители являются естественными предшественниками позитивизма. У них появляется уже то сочетание отрицательно-пренебрежительного отношения к метафизике с преклонением перед новой наукой - естествознанием, которое станет основой позитивизма. «Возьмем в руки посох опыта и оставим в покое историю всех бесплодных исканий философов» - говорит Даламбер, имея в виду то, что Ламетри называл «бесполезными трудами великих гениев: всех этих Декартов, Мальбраншей, Лейбницов и Вольфов… ». Только за учеными признает Ламетри право на суждение, Декарт же для него – «гений, прокладывающий пути, в которых сам заблудился» [АМФ, с. 611, 618, 620].

Позитивизм, который будет в центре нашего внимания несколько ниже, является естественным продолжением эмпирицистской традиции XVIII в. Будучи естественным порождением эпохи Просвещения, он впитывает и английскую идеалистическую традицию Беркли и Юма.

Особого рассмотрения требует Юм. Из его анализа и критики эмпиризма вырастает, с одной стороны, рассматриваемая в следующей главе критическая философия И. Канта, с другой стороны – сформулированная им проблема причинности стала вызовом эмпиризму и позитивизму XIX – XX вв. и стимулом для создания новых концепций. Под влиянием идей Юма, - говорит И.С. Нарский в статье «Юм», - развивалось большинство позитивистских учений XIX– XX вв.» [ФЭС, с. 813-814].

Теория познания Д.Юма (1711-1776) «сложилась в результате переработки им субъективного идеализма Беркли… Юм оставлял теоретически открытым вопрос, существуют ли материальные объекты, вызывающие наши впечатления (хотя в житейской практике он в их существовании не сомневался). Первичными восприятиями Юм считал непосредственные впечатления внешнего опыта (ощущения), вторичными - чувственные образы памяти (“идеи”) и впечатления внутреннего опыта (аффекты, желания, страсти). Образование сложных идей толковал как психологические ассоциации простых идей друг с другом» [ФЭС, с. 813-814].

Одно из главных отличий его концепции от локковской состоит в утверждении, что анализ чувственного опыта следует начинать не с ощущений, как думал Локк, а с «впечатлений» или «восприятий». «Под термином впечатления я подразумеваю все наши более живые восприятия, когда мы слышим, видим, осязаем, любим, ненавидим, желаем, хотим" – говорит Юм. Поэтому у него «исходным для теории познания оказывается человеческий опыт, уже располагающий впечатлениями, неизвестно как полученными. «Ум никогда не имеет перед собой никаких вещей, кроме восприятий…» (-говорит Юм -). Механизм дальнейшего развертывания чувственного опыта на основе впечатлений описывается Юмом так. Сначала возникает какое-либо впечатление заставляя переживать тепло, холод, жажду, голод, удовольствие, страдание. Потом ум снимает с этого первоначального впечатления копию и образует идею. Идея, стало быть, определяется Юмом как "менее живое восприятие". У Локка, говорит Юм, идея была отождествлена со всеми восприятиями. Между тем, идея может оставаться и тогда, когда впечатление, копией которого она является, исчезает... С этих вторичных впечатлений снова снимается копия - возникают новые идеи. Затем своеобразная "цепная реакция" идей и впечатлений продолжается…» [ЗРВ, т. 2, с. 214]. В результате опыту, в котором «теснейшим образом сплавляются впечатления и идеи», приписывается «сложная чувственно-рациональная структура». Такой взгляд на опыт подхватывается и развивается Кантом.

Но наиболее важный для нас момент в его гносеологии - учение о причинности . Особенность причинности – одного из семи выделяемых им отношений – состоит в том, что не обладая ни интуитивной, ни дедуктивной достоверностью «только причинность порождает такую связь, благодаря которой мы из существования или действия какого-нибудь одного объекта черпаем уверенность, что за ним следовало или же ему предшествовало другое существование или действие» [Юм, т.1, с. 130]. Анализируя это отношение, Юм приходит к выводу, что есть основания говорить лишь об «отношениях смежности (в пространстве –А.Л.) и предшествования (во времени – А.Л.)», а не о причине и действии. «Движение одного тела при столкновении считается причиной движения другого тела. Рассматривая же эти объекты с величайшим вниманием, мы видим только, что одно тело приближается к другому и что движение первого тела предшествует движению второго… Разум никогда не может убедить нас в том, что существование одного объекта (причины – А.Л.) всегда заключает в себе существование другого (следствия – А.Л.); поэтому когда мы переходим от впечатления одного объекта к идее другого или к вере в этот другой, то побуждает нас к этому не разум, а привычка , или принцип ассоциации» [Юм, т.1, с. 133, 153]. Т.е., по Юму никаких других оснований, кроме психологических привычки и веры , для принципа причинности, который до Юма считался столь же необходимым, как и логические связи [Рассел, с. 615].

Вопросы:

1. Что такое наука? Когда она возникает?

2. Основные этапы философии науки?

3. Каковы основные положения рационализма и эмпиризма?

4. Основные понятия и принципы теории познания Декарта, Лейбница и Спинозы? Общее и различия?

5. Эмпиризм и индуктивизм Ф.Бэкона?

6. Основные понятия и принципы теории познания Локка, Беркли, Ламетри и Дидро? Общее и различия?

7. В чем суть критики Д.Юмом эмпиризма?

3. Антология мировой философии в 4 тт. (Любое издание)

Используемая литература:

1. АМФ: Антология мировой философии в 4 тт. М., Мысль, 1969-72.

2. Беркли Д. Сочинения. М, 1978

3. Бэкон Ф. Сочинения в 2-х тт. Т.2. М.: Наука, 1972

4. Галилео Галилей . Избранные труды. Т.I, II. М.: Наука, 1964.

5. Гайденко П.П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. М., 2000.

6. Дидро Д. Избранные философские произведения. М., 1941.

7. ЗРВ: История философии: Запад – Россия – Восток. В 4 кн. М., 1999.

8. Кондаков Н.И. Логичесвкий словарь-справочник. М., 1975.

9. Кузнецов В.Н., Мееровский Б.В., Грязнов А.Ф. Западно-европейская философия XVIII века. М., 1986.

10. Локк Д. Сочинения в 3 тт., М., 1985.

11. Рассел Б. История западной философии. Новосибирск, 1999.

12. Соколов В.В. Европейская философия XV-XVII веков. М., 1984.

13. Спиноза Б. Избр. произв. В 2 т., М., 1957

14. Юм Д. Сочинения в 2 тт., М., 1996.

15. ФЭС: Философский энциклопедический словарь. М., 1983

Примечания:

Бытие – сложная философская категория [Доброхотов А.Л. Категория бытия в классической запдноевропйской философии. МГУ, 1986], которую в первом приближении для рассматриваемого периода можно отождествить с природой, внешним миром.

У Декарта в «Правилах для руководства ума» приводится 21 правило, но нам здесь достаточно этих трех главных.

“Пространство или внутреннее место… разнится от телесной субстанции, заключенной в этом пространстве, лишь в нашем мышлении. И действительно, протяжение в длину, ширину и глубину, сотавляющее пространство, составляет и тело” [Избр. произв., с. 469-70].

Кроме того он был основателем Берлинской и Санкт-Петербургской академий наук.

«Он много работал над математической логикой и достиг больших результатов, которые имели бы очень большое значение, если бы он опубликовал их… Но он воздержался от их публикации, так как нашел доказательство, что аристотелевская теория силлогизма была в некоторых отношениях неправильна; уважение к Аристотелю не позволяло ему верить этому, и он ошибочно полагал, что заблуждается сам. Несмотря на это, он всю жизнь лелеял надежду открыть своего рода обобщенную математику, названную им „C haracteristica Universalis ", с помощью которой можно было бы заменить мышление ис­числением» [Рассел, с. 549]. В отличие от Декарта, Галилея и атомистов, он был умеренным критиком схоластики, базировавшейся на высоко уважаемой им аристотелевской логике (как и Декарт, он получил философское образование в рамках школьной (схоластической) средневековой традиции).

Этот подход был реализован в «Принципах математики» Б. Рассела и А. Уайтхеда (см. п. 1.5).

Субъект и предикат являются главными элементами суждения – «формы мысли, в которой утверждается или отрицается что-либо относительно предметов и явлений, их свойств, связей и отношений и которая обладает свойством выражать либо истину, либо ложь… Та часть суждения, которая отображает предмет мысли, называется субъектом суждения…, а та часть суждения, которая отображает то, что утверждается (или отрицается) о предмете мысли, называется предикатом суждения» [Кондаков, с. 574].

Но такое чистое познание «не в силах осуществить человеческий дух, поскольку он всегда отягчен чувственностью и большая часть его истин – случайные истины факта. Бог же – единственная внеприродная субстанция, лишенная всякой телесной оболочки и, следовательно, чувственного знания» [Соколов, с. 382]. «Только высший Разум, от кот ничто не ускользает, способен отчетливо понять всю бесконечность, все основания и все следствия» [Лейбниц, т.2, с. 57].

Аналитическими называются такие суждения, истинность которых устанавливается путем чисто логического анализа, в отличие от синтетических суждений, истинность которых обосновывается посредством обращения к внешней информации.

«Главный недостаток математических аксиом, в частности Евклидовых, Лейбниц видит в том, что они опираются не только на разум, но и на воображение, т.е. не являются чисто аналитическими предложениями, а значит, не могут претендовать на подлинную достоверность» [Гайденкоенко, с. 265].

В средневековой схоластике главной причиной считалась целевая – движение определяется целью, к которой стремится вещь. Так у всех вещей земного мира есть, согласно Аристотелю, есть свое место, к которому она стремится. Этот тип причины изгоняется из механики Нового времени, где основной причиной является действующая, определяемая внешним воздействием.

«Вся польза и практическая действенность заключается в средних аксиомах» [Бэкон, т.2, с. 32].

Как мы видим этот результат сильно отличается от молекулярной теории тепла, несмотря на упоминание о движении «частиц очень маленьких».

«Спиноза отрицательно высказывался об индуктивном методе Бэкона, считая, что с его помощью мы можем выяснить те или иные случайные признаки вещей, но не сможем установить ни одной достоверной, необходимой истины» [Соколов, с. 334].

При этом сложные идеи он сводит к трем разрядам: 1) модусы (простые и смешанные) - «не имеют в себе предпосылок самостоятельного существования… Таковы идеи, обозначаемые словами «теугольник», «благодарность», «убийство» и др.»; 2) субстанции (единичные и собирательные) –«представляют собой различные отдельные вещи, существующие самостоятельно» типа «идеи свинца» или «идеи человека»; 3) отношение «которое состоит в рассмотрении и сопоставлении одной идеи с другой» /т.1, с.214-15/.

Правда, Юм поднимает привычку и веру на особую высоту: «вера – нечто большее, чем простая идея: это особый способ образования идеи… есть живая идея… Этот акт нашего ума… Я заключаю с помощью индукции, которая кажется мне весьма убедительной, что мнение, или вера, не что иное как идея, отличающаяся от фикции не по природе…, а по способу , которым мы представляем ее» [Юм, т.1, с. 153]. "Все мнения и понятия о вещах, к которым мы привыкли с детства, пускают корни так глубоко, что весь наш разум и опыт не в силах искоренить их, причем влияние этой привычки не только приближается к влиянию постоянной и нераздельной связи причин и действий, но и во многих случаях превосходит его".

Содержание
Введение 3
5
8
14
Заключение 19
Список используемой литературы 20

Введение

Предпосылки для формирования философии нового времени связаны с переносом интереса мыслителей с проблем схоластики и теологии на проблеме натурфилософии. В 17 веке интерес философов был направлен на вопросы познания – Ф.Бэкон развивал учение об индукции, Р.Декарт – понятие метода в философии.
На первом месте проблемы гносеологии. Два основных направления: эмпиризм – направление в теории познания, которое признает чувственный опыт как единственный источник знаний; и рационализм, который выдвигает на первый план логическое основание науки, признает разум источником познания и критерием его истинности.
Рационализм – («ratio» – разум) как целостная система гносеологических воззрений начал складываться в 17-18 вв. в результате "торжества разума" – развития математики и естествознания, хотя его истоки можно найти еще в древнегреческой философии, например, еще Парменид различал знание "по истине" (полученное посредством разума) и знание "по мнению" (полученное в результате чувственного восприятия).
Рационализм пытался решить вопрос: как знание, полученное в процессе познавательной деятельности, приобретает объективный, всеобщий и необходимый характер. Представители рационализма (Декарт, Спиноза, Лейбниц) утверждали, что научное знание, обладающее этими логическими свойствами, достижимо посредством разума, который выступает как его источником, так и собственно критерием истинности.
Обращение к разуму как единственному научному источнику знания привело рационалиста Декарта к заключению о существовании врожденных идей. Хотя, с точки зрения материализма, это можно назвать "генетическим кодом", передаваемым от поколения к поколению. С ним перекликается Лейбниц, предполагая наличие предрасположений (задатков) мышления.
Эмпиризм (от греч. empeiria – опыт), направление в теории познания, признающее чувственный опыт источником знания и считающее, что содержание знания может быть представлено либо как описание этого опыта, либо сведено к нему. В противоположность рационализму, в эмпиризме рациональная познавательная деятельность сводится к разного рода комбинациям того материала, который дается в опыте, и толкуется как ничего не прибавляющая к содержанию знания.
Эмпиризм рассматривается как другой, совершенно иной, подход к научному знанию, получению его, определения его истинности. Эмпиризм не признает ничего общего, ничего, что не было бы подтверждено чувственным опытом, т.е. первостепенная роль признается за опытом, а уж потом разум.
Эти два направления зародились примерно в одно время, но с самого начала были диаметрально противоположны друг другу. Но именно несхожесть этих взглядов и споры между ними, помогали каждому из них развиваться и совершенствоваться.
Вначале определим, что есть эмпиризм и рационализм, какие признаки им характерны. Затем обратимся к истории формирования эмпиризма и рационализма и к их основоположникам и сторонникам. Рассмотрим различные направления эмпиризма и рационализма, а также проблемы познания связанные с различными взглядами на это познание – рационалистический и чувственный.

Понятие, признаки и принципы эмпиризма и рационализма философии нового времени

Европейскую философию 17 века условно принято называть философией нового времени. Данный период отличается неравномерностью социального развития. Так, например, а Англии происходит буржуазная революция (1640–1688). Франция переживает период рассвета абсолютизма, а Италия вследствие победы контрреформации оказывается надолго отброшенной с переднего края общественного развития. Общее движение от феодализма к капитализму носило противоречивый характер и часто принимало драматические формы. Расхождение между силой власти, права и денег приводит к тому, что сами жизненные условия для человека становятся случайными.
В силу всего перечисленного, философия Нового времени не является тематически и содержательно однородной, она представлена различными национальными школами и персоналиями. Но, несмотря на все различия, сущность философских устремлений у всех одна: доказать, что между фактическим и логическим положением дел существует принципиальное тождество. По вопросу о том, как реализуется это тождество, существую две философские традиции: эмпиризм и рационализм .
Эмпиризм (от греч. empeiria – опыт) – направление в теории познания, которое все знания выводит из чувственно опыта (эмпирии) . Признавая чувственный опыт единственным источником познания и критерием истины, эмпиризм рациональную познавательную деятельность сводит к разного рода комбинациям того материала, который поставляется опытом, и толкует эту деятельность как ничего не прибавляющую к содержанию знания.
В 18 веке английская буржуазия достигла своих целей, практически закрепив свое экономическое господство. Это господство требовало политического оформления, закрепления консервативных тенденций и стабилизационных настроений. Традиционно носителем этих настроений и тенденций являлась религия, и поэтому обращение к ней стало естественным шагом буржуазной идеологии. В философии это проявилось в распространении идеалистической философии. Она сыграла положительную роль в развитии эмпиризма, ибо все наработанное в эмпирической и деистической философии требовало проверки и обоснования через своеобразную «провокацию» идеалистическими аргументами.
Рационализм (от лат. rationalis – разумный, ratio – разум) – совокупность философских направлений, признающих разум основой познания и поведения людей и полагающих, что разумность устройства, логический порядок вещей – это неотъемлемая, необходимая характеристика всего мироздания . Согласно рационалистическим учениям всеобщность и необходимость – логические признаки достоверного знания – не могут быть выведены из опыта и его обобщений; они могут быть почерпнуты только из самого ума, либо из понятий, присущих уму от рождения, либо из понятий, существующих только в виде задатков, предрасположений ума.
Рационализм появляется как реакция на схоластический способ мышления, с его готовыми истинами и непререкаемыми «авторитетами». Рационализм делает ставку на человека, на его разум. Логика его проста и понятна. Человек существо разумное. Мир, окружающий его, тоже разумен, следовательно, разумный человек, познав разумный мир, может построить разумную жизнь.
Основоположником этого направления является Р.Декарт. Основным признаком его рационализма можно считать выведение факта существования из факта мышления. Это выведение осуществляется с помощью операции дедукции из врожденных разуму идей. В состав врожденных идей Декарт включает: бытие Бога, существования понятия, свободу воли.
Декарт уравнял все вещи мира перед человеческим интеллектом. Начала, или принципы, природы он перенес из объективного мира в человеческий разум. Это позволило исключить природное неравенство вещей и применить к их познанию количественную характеристику, математические методы.
Философское сознание 17 века во всем видит не согласие, единство, гармонию, но – противоречие, разорванность и противостояние духовного и материального, рационального и эмоционального, общественного и индивидуально-личностного. Мир воспринимается как нечто противостоящее человеку, отсюда – неизбежность размышлений не только о путях познания этого мира, но и собственных познавательных возможностях. Поэтому философия нового времени представляет собой процесс острых дискуссий и борьбы сенсуализма и рационализма, индуктивного и дедуктивного способов познания, столкновения эмоционального и рационального в осмыслении самой сущности человека. В конечном счете все эти споры приведут к формированию Кантом знаменитых антимоний.

Становление и источники эмпиризма и рационализма философии нового времени

Если средневековая философия представляла собой попытку осмыслить феномен религии, дать философское оправдание теоцентризму, то в конце 16-го – начале 17 века философское познание сталкивается с новыми реалиями, которые заставляют его изменить объект своей критической рефлексии. В Западной Европе начинается активное формирование буржуазных отношений, сопровождаемое созданием новых политических институтов, изменениями в образе жизни и стиле мышления. Успешное освоение природы в рамках капиталистического способа производства было немыслимо без развития наук о природе, а претворение в жизнь новых социально- политических идеалов предполагало иную, по сравнению с теоцентризмом, модель человеческого участия в переустройстве мира. Новое время входило в жизнь и развивалось под лозунгами свободы, равенства, активности индивида. Главным орудием реализации этих лозунгов явилось рациональное знание. Один из классиков философии Нового времени, Ф.Бэкон, выразил это в ставшем знаменитым утверждении: «Знание есть сила, и тот, кто овладеет знанием, тот будет могущественным».
Склонность английских философов раннего Нового времени к эмпиризму объясняется тем, что в Англии начали формироваться буржуазные отношения в производстве и социальной жизни, что потребовало принципиального изменения статуса науки: последняя все активнее вмешивается в промышленность, политику и право. Наука нуждалась в концептуальном и методическом обеспечении, а это – задача философии. Именно ориентация на гносеологические и методические вопросы отличает английский эмпиризм от континентальной философии этого же периода.
Эмпиризм как теоретико-познавательная традиция опирается на утверждение, что источником истинного знания может быть только опыт (эмпирия). Задача науки заключается в том, чтобы разобрать соответствующие процедуры, позволяющие «извлечь» эту истину, заключающуюся в вещах и процессах реальности, и донести ее в неискаженном виде до человека. Наиболее авторитетными представителями английского эмпиризма были Ф. Бэкон и Т. Гоббс.
Френсис Бэкон (1561–1626 гг.) считал целью человеческой жизни достижение счастья посредством истинной культуры и гуманности. Для этого необходимо открытие законов природы и покорения ее. Бэкон являлся автором теории элиминативной индукции. Главные труды: «Новый Органон», «О достоинстве и преуспеянии наук», «Опыты политические и моральные», «Новая Атлантида».
Объектом познания, по Бэкону, выступает природа. Задача познания – исследование ее законов, а цель познания – установление господства человека над природой. Причина плачевного состояния науки кроется в отсутствии надежного метода. Истинное знание – это знание причин. Основа познания – опят. Но истинному познанию мешают различные объективные и субъективные причины, которые Бэкон называет «идолами » или «призраками » познания. Их четыре:

идолы рода. Они коренятся в самой природе человека, в ограниченности его ума и несовершенстве органов чувств. Идолы роды искажают познание, вносят в него антропоморфные элементы;
идолы пещеры. Их источник – индивидуальные особенности человека, его происхождение, воспитание, образование и т.д.;
идолы рынка . Они порождениы общественными отношениями и связанными с ними условностями: языком, понятиями обыденного и научного мышления;
идолы театра . Вызваны слепой верой в авторитет личностей и теорий.

Взгляды Ф.Бэкона на методологию и гносеологию новой философии воспринимает Томас Гоббс (1588–1679 гг.), автор трилогии: «О теле», «О человеке», «О гражданине». Его перу принадлежит и знаменитый трактат «Левиафан».
По мнению Гоббса, философия должна служить практическим интересам и нуждам людей и быть независимой от религии. Философия есть суммарное теоретическое знание причин вещей и процессов. Гоббса отличают крайний номинализм и сенсуализм (философская концепция, рассматривающая чувства человека в качестве единственного источника знаний), отрицание свободы воли. В его философии наиболее ценным является учение о знаках , которое многие считают аналогом бэконовского учения об идолах познания.
Знак есть то, чем обозначаются восприятия вещей. Он состоит из материала знака и значения знака. Гоббс различал такие виды знаков: сигналы; метки естественные и произвольные; собственно естественные знаки; собственно произвольные знаки; знаки в роли меток; знаки знаков. Главное в познании – не смешивать вещи с их знаками.
Номинализм позиции Гоббса заключается в том, что он признавал за реально существующие только единичные вещи, а не их имена. Первичным являются телесные вещи, а познание начинается с ощущения единичных вещей.
Другой английский мыслитель, Джон Локк (1632–1704 гг.), развивает традицию эмпиризма в рамках созданной им сенсуалистической теории познания, суть которой состоит в том, что человеческие чувства объявляются источником истинного знания. «В разуме нет ничего, чего первоначально не было бы в чувствах». Человеческую память Локк сравнивает с чистой доской, на которой в течение жизни наносятся письмена знаний. Никаких врожденных идей не существует. Опыт, из которого люди черпают знания, бывает внешний и внутренний. Объект внешнего опыта – внешний мир, а объект внутреннего опыта – деятельность самой души. Идеи, получаемые в результате знания, Локк делит на простые и сложные. Простые идеи при помощи одного чувства и отличаются простотой и ясностью. К ним относятся, к примеру, идеи тепла, света, черного и т.п. Простые идеи получаются пассивной деятельностью, называемой созерцанием. Сложные идеи получаются через сравнение, наблюдение, соединение простых идей. Локк различает три класса сложных вещей: модусы – второстепенные свойства бытия, присущие им лишь в некоторых состояниях; субстанции – нечто неизменное, то, что существует благодаря самому себе и в самом себе, то, что выступает достаточным основанием реальности мира; отношения. Будучи человеком верующим, он пытался примирить веру в откровение и требования разума.
Первую попытку осуществить защиту религии от материализма сделал английский философ Джордж Беркли (1685–1753 гг.). В своих сочинениях «Трактат о принципах человеческого знания» и «Три разговора между Гиласом и Филонусом» Беркли открыто выступает против материализма и атеизма. Беркли утверждает, что даже сами единичные вещи есть не что иное, как модификации нашего знания, комбинации ощущений. Все качества предметов субъективны: в действительности нет красного, теплого, круглого и т.п. Предметы, вне воспринимающего человека, не обладают определенностью, они – никакие. Обладать бытием – значит быть воспринимаемым. Это классическая формула субъективного идеализма в его крайней форме – солипсизме. В натурфилософии Беркли выступил против учения Ньютона о материи, движении, пространстве и времени. С точки зрения Беркли, материя – это призрак пустого имени. Атеисту он нужен для обоснования безбожия, а некоторым философам – как повод для пустословия.
Давид Юм (1711–1776 гг.) основным объектом своей критики избрал материалистическое учение о причинности. В работах: «Трактат о природе человека» и «Исследования человеческого разумения» он утверждал, что в природе нет необходимости и причинности. Просто люди привыкли частую повторяемость вещей и процессов считать необходимой и причинной связью. Все рассуждения о причинно-следственных связях построены на предположении, что в воспринимаемой природе сохраняется один и тот же порядок вещей. Отсюда вывод, что сходные причины при сходных обстоятельствах обеспечивают подобные действия, что не исключает и иных, подчас противоположных действий. Стало быть, причина имеет субъективное содержание с объективным основанием.
Если в Англии в 17 веке были заложены основы эмпирико-индуктивной философии, то во Франции примерно в это же время начинает складываться принципиально иная философская традиция, получившая название рационализма . Суть последнего можно свести к утверждению, что логическое сцепление идей и фактическая связь вещей тождественны. Истина должна быть абсолютной, вечной, общеобязательной и, следовательно, не может быть выведена из опыта. Ее источником является разум. Наиболее обстоятельно идея рационализма разработана в трудах Декарта и его последователей, а также в окказионализме, который возник в ответ на неразрешенную проблему соотношения души и тела.
Ренэ Декарт (1596–1650 гг.) вошел в историю философии как один из родоначальников новой философии, выступивший с требованием пересмотра всей предшествующей традиции. Его труды «Правила для руководства ума», «Рассуждение о методе», «Размышления о новой философии» дают основание полагать, что Декарт сосредотачивает усилия на том, чтобы придать философии научный характер, освободить знание от всяких случайностей, источником которых, по его мнению, мог быть только опыт. Нужна философия, опирающаяся на такие предпосылки, которые нельзя было бы опровергнуть и из которых можно вывести всю систему наук. Для отыскания абсолютного основоположения Декарт предлагает воспользоваться принципами сомнения и непосредственной очевидности. Все существующее знание необходимо подвергнуть сомнению, с тем, чтобы отыскать такие положения, которые нельзя было бы опровергнуть. Сомнение одной стороной направлено против слепой веры, а другой стороной ориентировано на поиск наиболее очевидного и достоверного. Произведя эту операцию, Декарт получает то самое основание, в очевидности которого никто не может усомниться. Им является факт мышления: «Cogito ergo sum» (мыслю – следовательно существую). Это изречение Декарта, ставшее крылатым, выражает сущность его мировоззрения. Истинность этого исходного пункта познания, по утверждению Декарта, гарантирована Богом, вложившим в человека естественный свет разума.

Проблемы эмпиризма и рационализма

Последующее развитие новоевропейской философии проистекало в творческом противостоянии эмпиристской и рационалистических традиций, пока не пришло время для попыток их синтеза и преодоления.
В сущности, и эмпиризм и рационализм были воодушевлены общей задачей борьбы с Традицией, олицетворявшей собой мир жизни и культуры европейского средневековья. И тот, и другой были захвачены проблемой достоверности человеческого знания, расчисткой путей для победного шествия науки. Осмысливались проблемы нравственного, общественно - политического и правового существования европейского человека в контексте глубоких жизненных перемен.
Рационалистическая традиция после Декарта нашла своих самых выдающихся представителей в лице Бенедикта Спинозы и Готфрида Лейбница.
Философия Спинозы самим ее автором рассматривалась как своеобразное завершение картезианской философии. Она проникнута теме же интуициями и притязает на более совершенное разрешение проблем, поставленных предшественником. Спиноза вводит понятие единой и бесконечной субстанции, называя ее Богом и Природой одновременно. Тем самым в отличие от Декарта он становится на точку зрения философского монизма, признающего единое первоначало мира. Эта субстанция обладает бесчисленным множеством атрибутов, из числа которых человеку открыты только два: протяженность и мышление. Каждый из атрибутов заключает в себе всю полноту содержания субстанции, но только ему присущей определенности или, выражаясь метафорически, выражает его на собственном языке. В силу этого порядок и связь идей полностью отвечает порядку и связи вещей, и мучительная для дуализма Декарта проблема отношения души и тела получает более удовлетворительное разрешение. Каждый из атрибутов предстает перед нами как множество единичных вещей (модусов), в которых мы открываем проявление отдельного атрибута, образующего их сущность. Человек тем самым, имея душу и тело, познается и вполне протяженности, и в пален мышления. Тело и душа суть разные выражения одной сущности. Познавая тело, мы познаем душу, и наоборот. Это единство того и другого открывается нам лишь при условии ясного знания, действия интеллектуальной интуиции. Чувственное (низшее по значению) знание усматривает только множественность вещей и не способно подняться до их постижения как проявления единой божественной природы. Но именно таким должен быть взгляд на мир подлинной мудрости, которая одновременно преодолевает тщету смутных желаний и рабство человеческих страстей и обретает подлинную свободу в спокойном и ясном миросозерцании. Достижение этого состояния есть высшая задача нравственности. В нем и только в нем человек обретает счастье высшего качества – счастье, питаемое интеллектуальной любовью к Богу. Таким образом, Спиноза углубляет звучащую у Декарта тему обретения человеком свободы на путях подчинения человеческих страстей разуму. Убежденность в том, что активность человека определена лишь действием ясных идей разума, вело с непреложностью к отождествлению воли и разума, реальной причины и логического основания.
На основе этики Спиноза развивает основные положения своей политической философии. Рационалистическая доктрина дает четкие основания для классически ясной формулировки идеи государственного договора как разумной основы общественной жизни. Из трех форм государственного устройства: абсолютной монархии, аристократии и демократии – в качестве наилучшей Спиноза выбирает демократию. Ее достоинство он видит в том, что здесь “никто не переносит своего естественного права на другое лицо так, чтобы самому потерять всякое дальнейшее участие в общественных совещаниях”. Заметим, что на общем духе и пафосе философии Спинозы сказалась общая атмосфера жизни самой свободной страны тогдашней Европы – Голландии.
Другим выдающимся представителем рационализма был Г. Лейбниц. Подобно Спинозе, он захвачен проблемами, поставленными Декартом. И так же, как Спинозу, его не удовлетворяет решение вопроса об отношении тела и души. Развивая идеи Декарта, он набрасывает отличную и от него, и от Спинозы систему рационализма. Решительно отклонив картезианский дуализм, Лейбниц вместе с тем не приемлет и всепоглощающего пантеизма Спинозы, растворявшего в Боге все сущее.
Центральное понятие философии Лейбница – понятие монады. Монада – простая неделимая сущность, и весь мир представляет собой собрание монад. Каждая из них замкнута в себе (“не имеет окон” во внешний мир) и неспособна влиять на другие. Бытие монад поглощено внутренней деятельностью представления. Мир монад строго иерархичен. Они располагаются от низших к высшим и венчающей их все – Богу. Низшие монады образуют собой уровень обычного материального бытия и отличаются исчезающее малой способностью к ясному представлению (“пребывают в смутном сне”), нарастающему по мере восхождения к высшей – Богу. Только последнему принадлежит исчерпывающая полнота представления, ясное знание всего и, как следствие этого, максимум действия, активности. Весь мир монад есть, в конечном счете, отражение Бога как верховной монады, и в этом заключены основания для развитой Лейбницем концепции философского оптимизма, провозглашающей, что наш мир есть лучший из всех мыслимых миров. Плюралистический мир Лейбница пронизан единством содержания, предустановленной гармонией, олицетворенной верховной монадой. Применительно к проблеме отношения души и тела монадология Лейбница оказывается способом сохранить независимость души и тела и в то же время объяснить несомненный факт их согласованности. Поскольку основной вектор совершенства менад направлен от их бессознательного состояния к состоянию совершенного знания, постольку Лейбниц согласен с эмпириками в их утверждении, что чувства – исходная ступень познания. Но только исходная! Поскольку всякая душа – монада, и ее деятельность направлена лишь на самое себя, то познание есть лишь процесс постепенного осознания того, что имеется в состоянии бессознательного. Тем самым Лейбниц вносит некоторые изменения в декартовскую теорию врожденных идей. Последние даются нам скорее как возможность, к которой мы можем придти, как к бессознательному в нас. Такой поворот дела ослаблял силу эмпиристской критики теории врожденных идей, оставляя в неприкосновенности строго автономный характер Разума.
Итак, как мы могли убедиться, наиболее уязвимая сторона рационалистических воззрений заключается в трактовке отношения души и тела. Автономность разума, имеющая характер безусловного требования для самой возможности формулировки рационалистической доктрины, осложняла ее развитие и применение. С трудностями иного характера сталкивались философы, развивавшие традиции эмпиризма. К числу наиболее видных представителей эмпиризма в философии, унаследовавших Ф. Бэкону, необходимо отнести в первую очередь английских философов Г. Гоббса (1588-1679), Д. Локка (1632-1704), Дж. Беркли (1685-1753), Д. Юма (1711-1776), а также французов Э. Кондильяка (1714-1780), К.А. Гельвеция (1715-1771), П. Гольбаха (1723-1789), Д. Дидро (1713-1784) и многих других.
В противоположность рационализму в эмпиризме рационально- познавательная деятельность сводится к разного рода комбинациям того материала, который дается в опыте, и толкуется как ничего не прибавляющая к содержанию знания.
Здесь эмпиристы столкнулись с неразрешимыми трудностями выделения исходящих компонентов опыта и реконструкции на этой основе всех видов и форм сознания. Для объяснения реально совершающегося познавательного процесса эмпиристы вынуждены выходить за пределы чувственных данных и рассматривать их наряду с характеристиками сознания (таких как память, активная деятельность рассудка) и логическими операциями (индуктивное обобщение), обращаться к категориям логики и математики для описания опытных данных в качестве средств построения теоретических знаний. Попытки эмпиристов обосновать индукцию на чисто эмпирической основе и представить логику и математику как простое индуктивное обобщение чувственного опыта потерпели полный провал.

Заключение

Рационалистический метод Декарта, концентрируя внимание на деятельности самого человеческого ума в процессе достижения истины, представляется прямой противоположностью методу эмпиризма Бэкона, основанному на чисто опытном выведении аксиом знания, лишенных математического осмысления. Однако картезианский аналитический и одновременно дедуктивно-синтетический метод, сколь бы ни подчеркивал Декарт его чисто интеллектуальные свойства, утратил бы свою эффективность, если бы он совершенно игнорировал опытный фактор. Декарт был далек от такого пренебрежения.
В целом же Декарт односторонне, метафизически (в смысле антидиалектически) подчеркнул значение собственно интеллектуального фактора методологии за счет опытного, который в основном был все же сведен к роли практического индикатора, выявляющего эффективность фактора собственно умственного, рационального. Чувственное познание совершенно необходимо в повседневной практической жизни. Для теории же много важнее знание интеллектуальное, прямо пропорциональное степени его математизированной достоверности.
Для философии нового времени принципиальное значение имеет спор между эмпиризмом и рационализмом. Представители эмпиризма (Бэкон) считали единственным источником знаний ощущения, опыт. Сторонники рационализма (Декарт) превозносят роль разума и принижают роль чувственного познания.
Рационализм является теоретической основой рационалистических концепций права. Суть этих концепций в том, что право – это совокупность норм, даваемых разумом и призванных обеспечить разумный способ жизнедеятельности в обществе (свобода, справедливость, равенство и т.д.). Эти нормы и это право носят естественный, т.е. всеобщий и необходимый характер, поскольку они выводятся разумом из самой сущности человека как существа разумного.
и т.д.................